“Любила Яна Гусман
Так, как и я – на гуслях.”
I.
Свой собственный сличал он почерк,
Когда подписывал вердикт,
Столь недоверьем озабочен
Был папа римский Бенедикт.
Страдая как-то от искуса
В лице монахини младой,
Он услышал про Яна Гуса;
И вот, в мечтах слезая с той,
Которую решил откушать,
Стал повнимательнее слушать,
Прочистив все свои каналы;
А говорили кардиналы
О том, что наглый сей гусак
Еще опасней, чем пруссак,
Что он засрал мозги народу,
Толкуя громко про свободу,
А Чехия чудит давно,
Прозрачно Риму намекая,
Что подать может быть другая –
Не золотыми, а говном.
Тут папа крикнул:
- Эту бл@дь
Необходимо отодрать!"
- Но как же нам его поймать?
- Да надо заманить засранца!
- Куда?
- Я думаю, Констанца
Для этой цели подойдет.
Вот там гусище и падет!
Мы здесь отпразднуем победу,
Ведь я в Констанцу не поеду.
II.
Тюрьма в Констанце. Вид на двор.
Решетки. Странный разговор.
- Да мне охранный лист и вызов
Сам папа римский лично выслал!
- Предела нет совсем у лжи!
Так где же лист твой? Покажи.
- Его гвардеец отобрал.
- Зачем же ты его отдал?
- Не отдавал я, взяли силой!
- Да ты дурак, я вижу, милый,
Но это ты поймешь потом!
Словам не верит здесь никто.
Так замочили Яна Гуса,
Поджарив будто бы гуся,
Он не успел и оглянуться,
Как кончилась его стезя.
Патриотичен был Ян Гус,
Но, к сожаленью, глуп, как гусь.
1999