Сирин и Алконост,
Сидящие на моих рёбрах
Где-то в районе солнечного сплетения,
Напевают тоскливые песни.
Изнутри раздирают мышечную ткань,
Чтобы быть услышанными,
Очищают клювы о семнадцатый позвонок.
Вот так:
Клац
Клац
Клац
Мне невыносимо отпускать их,
Но страшнее не отпустить.
Ты говоришь — я спятила —
Нет никаких птиц внутри меня.
Прижми ухо к моей груди!
Пение слышишь? —
А оно есть.