Все понято до дна, до подстаканника.
До блеска вылизано летнее повидло.
И вечер перемыт до рыбьих косточек,
Раздерган, сломан спичкой пополам.
Отдельно отвратительный закат,
Как винное пятно, как волчья пасть,
Все давится остатком дня,
Изжогой ноет, но глотает солнце.
Отдельно примирительный белок
Луны, встающей супротив.
Неважно, кто там прав, кто виноват.
Кто съеден, кто плешивый заяц,
Чей частокол зубов разметил плоть.
Игра окончена, и мы не умираем.
Мы светим всем бумажным фонарем,
И отражаемся в себе, и примиряем.
А завтра волку перережут горло,
Из пасти вытечет вишневое повидло.
Раскаяньем нам лоб помажут.
Нас обожжет слезой над тушами врагов
И снова разломает пополам.