Плач и суета у узкой ямы,
Рядом на верёвках стылый гроб.
Венчик с православной монограммой,
Крышка, запереть навеки чтоб.
Закопали, будто отпустили,
Никому неведомо куда.
Сгинут навсегда, как и не были,
Радости, печали и года.
Тёмный крест и холмик на могилке,
Да цветы, как кровь в осенней мгле.
На столе три выпитых бутылки,
Стопка с хлебом на сырой земле.
А шофер гудками подгоняет,
Взмах платком, последний взгляд назад.
Старый пазик тихо уезжает,
Увозя людские души в ад.