Ну, здравствуй, моё достояние и отражение страсти!
В безумии тоже свои есть кумиры.
И ты мой единственный: днём или ночью,
в работе, в любви ли, в сортире.
Ты мастер
меня раздувать-раздевать, обнажая нарывы и язвы.
Ты нравишься колюще-режущим радугам яви
и ссадинам памяти мыльным,
и с пеной твоею мы вязнем в экстазе.
Я долго искала такого партнёра и видимой силы
держать до дивана в замке яд в огромном запасе...
О, как хорошо было, помнишь, глазами открытыми чуять,
как тело трясётся, сжимаясь от страшных, падучих агоний!..
Сквозное раненье сквозного сияния разума... пулей.
Чего же ещё, чтоб не лопнуть и сдуться на фоне засохших бегоний?
Но дни коротки.
Я боюсь, одубеем, отвыкнем от страсти,
как только холодное солнце придёт на замену
и вырвет язык нейросети и сделает маски...
И мне тяжело признаваться в неловкой измене.
Ах, солнце, какой же безумный сильнейший,
бессмертный, бездушный, нацеленный друг!!!
Признаюсь, мне страшно увидеть тебя постаревшим
и что ты бессильным окажешься заново выйти на круг.
Кресты, талисманчики да зодиаки,
которые бьются всё время о стенки
груди посиневшей,
тебе не помогут.
Поможет лишь вера в подснежный
мой ножик и пену
у рта вечерами...
Прощай же...
До встречи в нирване!
До музыки славной, и тёплой, и светлой, дружище!
Попробуй вздремнуть...
Эх, солнце, свои пепелища
и когти
как долго растить ещё будешь,
бросая на ветер,
и строить из смерти тотемы?