Шекспир по-воронежски
(Рамиш и Джулия)
Филомен Агафонович Грыць-Куперник - режиссер заводского театра Электроиллюзион, жена режиссёра. Лена, Света, Люба - актрисы,
Лелия Амбарцумовна - армянка, сетевая поэтка, богема, жгучая брюнетка, большая и страстная
женщина сорока лет, она же - Лёля - тётя Джулии. Рамиш Мамадзаев - студент-азербайджанец брюнет-красавчик
19-ти лет, Джулия Капутикян - студентка-армянка, невысокого роста, плотная и красивая брюнетка - 18 лет.
Сильва Амбарцумовна - мама Джулии. Папа Джулии. Брат Джулии - Самвел. Азербайджанец из Баку - Агиль. Армянин из Баку - Арам. Ирина Павловна - женщина весьма зрелого возраста-психолог.
Земляки Самвела. Репортер Аркадий Быстрый, оператор Сёма, полицейские, прохожие.
Лёля в пьсе читает стихи авторов
Лайт Шейд (майл.ру. Джульетта)
Яле Генды (Красота)
Пролог (читается перед закрытым занавесом)
Актёр в костюме шекспировского времени читает стихотворное вступление:
В Воронеже прекрасном и жестоком
Столкнулись две души по воле рока:
Любовь не выбирает времена
И места специального не ищет;
Обширная и странная страна
Дала двум семьям кров, работу, пищу,
А ненависть, как некий яд в крови,
Они с собою, контрабандой провезли.
Родители усердно торговали,
Их дети обучались в институте
И вовсе даже не подозревали
В какой водоворот их жизнь закрутит:
Придёт весна, разбойница весна -
Два юных сердца пробудятся ото сна,
Любовь огнём бенгальским заискрится,
Осветит этот мир несовершенный,
С любовью злая ненависть сразится,
А мы покажем вам ход этого сраженья.
Наш репортаж порой неровен будет -
Простите нам - ведь мы всего лишь люди.
1й акт, первое действие
Занавес раздвигается
Костюмерная Заводского театра "Электроиллюзион" - большая длинная комната - с одной стороны вешалки с костюмами,
с другой - шкафчик и столик со всем необходимым для чаепития(элекрочайник, чашки, банка кофе, пачка
чая, сахарница и т.д.) Посредине комнаты длинный стол с обеих сторон которого стоят стулья.
На стульях у стола сидят актрисы - Света и Люба. Света - крупная блондинка. Люба - кругленькая брюнетка. Обеим лет 25-30.
Люба: А ничего так у нас "Ромео и Джульетта" получается...
Света: Да, вроде, неплохо. О, кстати, - узнала сегодня - директор завода приказ подписал - нам, за третье место на
театральном фестивале, премию выпишут.
Люба: Ну, премия - это хорошо. Только, по-моему, "Село Степанчиково" наше на фестивале было лучше всех.
Просто москвичам жюри подсуживает.
Света: Вот, куплю себе новое роскошное платье - на актёрские заработки!
Люба: Ага, заработки - раз в полгода что-то кинут - и то слёзы...
Света: Ну, мы ж любители. От слова - "любовь", а за любовь денег не берут...
Люба: Берут, Светочка, берут . Это нам не дают...
В костюмерную забегает Филомен Агафонович Грыць-Куперник - режиссёр театра, небольшой, пузатенький
и бородатенький мужчина.
Филомен А. : Люба, Света, меня здесь нет! (и прячется за вешалками с костюмами).
Света: Аааа...
В комнату заходит Лёля, она очень пышно одета, с букетом цветов. У неё ярко накрашены глаза и губы, длинные ногти фиолетового цвета.
Лёля: Люба, Света, здравствуйте, а Филомена Агафоновича не видали?
Люба: Здравствуйте, Лелия Амбарцумовна. Нет, не видели, после окончания прогона "Ромео и Джульеты" он сказал,
что всё хорошо, полный разбор устроим завтра и куда-то заторопился.
Света: Да, наверное, его жена на машине увезла - они куда-то собирались сегодня. У него ж жена машину водит.
Люба: Лелия Амбарцумовна, и как вам понравился прогон спектакля?
Лёля: Да, ладно, девочки, для вас я просто Лёля! Так обидно, так обидно - я не успела - только приехала!
Хотела вот поздравить - (помахивает букетом).
На премьере буду обязательно! Ах, как жаль, что я Филомена Агафоновича не застала!
(уходит).
Через некоторое время режиссёр вылазит из-за вешалок
Филомен (полушепотом): Ушла?
Люба(так же): Ушла.
Филомен: Глянь в коридоре.(Люба выходит в коридор, возвращается)
Люба: Вроде, нету.
Филомен: Так, девочки, завтра чтобы в шесть часов здесь были. В смысле в восемнадцать. Поняли?
Кое-что надо повторить. Сцену когда Тибальт убивает Меркуцио. И Джульетта на балконе извертелась прямо,
и вы переигрываете...(махает рукой) До завтра! (выходит)
Из коридора голос Лёли: Ой, Филомен Агафонович, как хорошо, что вы ещё не уехали!
Света: Аааааа....
Люба(схватившись за лицо): Ооооо....
Входит Лена (очень худенькая небольшого роста)
Лена: А куда это Лёля повлекла нашего Филю? Прямо, как лодочку за самоходной баржой?
Света: Тут такоое было!
Люба (хихикая): Он от неё здесь пряяяятался! За, за вееешалками! А она вроде ушла, но села в засаду
за поворотом коридора. Он меня послал глянуть - я глянула - вроде ушла! Он вышел - а она - оппа!
Попался!
Лена: Да уж! Лелия Амбарцумовна, дама серьёзная! Как схватит! Как закогтит - орлица! Вы знаете,
как она в Воронеж попала?
Света: Ну, училась тут, потом аспирантура, замуж вышла...
Лена: Добавь - первый раз из пяти замуж вышла! - Она сперва училась в Ереване, а один доцент
пригласил её домой, над курсовой поработать...
Люба: Ага-ага...
Лена: Ну, вот, угостил он её винишком и давай приступать "с шашкой наголо", так сказать...
Света: Хихи-ссс!
Лена: А она эту "шашку" у него чуть не с корнем выдернула! Видели, какие у неё когти? Доцент чуть кровью
не истёк, пока скорая приехала! И, от греха подальше, отправили бедную, невинную девушку...
Света и Люба: хи-хи-хи...
Лена: в Воронеж доучиваться...
Люба: Нну, ваабще... Всё, пропал наш Филя... А ты-то откуда знаешь?
Лена: Из надёжных источников в академической среде!
Света: Ууууу!
Лена: Слушайте, дамы, а пошли-ка по домам: дети не кормлены, мужья не доены.
Света: Погоди-погоди, но он же женат...
Лена: Ну, жена - не стена. Пошли-пошли.
Собираются и выходят.
(занавес)
Второй акт
Парк неподалёку от Электроиллюзиона - сухой фонтан, деревья, кусты, лавочка
Света и Люба идут по парку. В парке полутемно. Фонарь горит только в левой части сцены - над
лавочкой, правая сторона сцены - в полутьме.
Люба: Свет, видела в первом ряду сидела парочка молодая, ещё так за руки держались?
Света: Ага, парень такой красавчик!
Люба: Так вот: девушка эта - Лёлина племянница, Джулия зовут.
Света: Да уж, любят армяне красивые имена. Не удивлюсь, если парня зовут Ромео.
Люба: Не, он не армянин - я их хорошо различаю.
Света: Но, всё равно - такой красивый восточный мальчик! Марципанчик прямо!
Люба: Да, уж! Где мои семнадцать лет?!
Света: Где твой черный пистолет?!
Люба: А он мне не нужен был - я и так справлялась!
Обе смеются, проходят декорацию парка и уходят.
В парк входят Рамиш и Джулия, идут медленно, разговаривая. Джулия говорит на русском практически
идеально, Рамиш с небольшим азербайджанским акцентом.
Рамиш: А, правда, репетиция даже интересней спектакля, здорово ты придумала.
Джулия: Меня тётя Лёля к этому театру приохотила. Она ж - богема, поэтка и театралка - всех и
всё здесь знает. Я бы и сама попробовала играть. Времени из-за учёбы нет. Первый курс - так и
вылететь можно. А, представляешь, - я - Джульетта!
Рамиш: Так ты и есть Джульетта...
Джулия: Что я - шекспировская Джульетта!
Подбегает к лавочке и запрыгивает на неё. Принимает застенчиво-манерную позу.
Джулия: Вот, я на балконе! Ооо, где же ты, Ромео? Ну! Рамиш, говори!
Рамиш (Рамиш становится на одно колено и протягивает к ней руки): А что говорить?
Джулия: Хорошо, сначала я. Я монолог Джульетты наизусть знаю. Я его ещё девочкой выучила. В
тринадцать лет!
Джулия:
Мое лицо спасает темнота,
А то б я, знаешь, со стыда сгорела,
Что ты узнал так много обо мне.
Хотела б я восстановить приличье,
Да поздно, притворяться ни к чему.
Ты любишь ли меня? Я знаю, верю,
Что скажешь "да". Но ты не торопись.
Ведь ты обманешь. Говорят, Юпитер
Пренебрегает клятвами любви.
Не лги, Ромео. Это ведь не шутка.
Я легковерной, может быть, кажусь?
Ну ладно, я исправлю впечатленье
И откажу тебе в своей руке,
Чего не сделала бы добровольно.
Конечно, я так сильно влюблена,
Что глупою должна тебе казаться,
Но я честнее многих недотрог,
Которые разыгрывают скромниц,
Мне б следовало сдержаннее быть,
Но я не знала, что меня услышат.
Прости за пылкость и не принимай
Прямых речей за легкость и доступность.
Джулия: теперь ты:
Мой друг, клянусь сияющей луной,
Посеребрившей кончики деревьев...
Ну, давай!
К лавочке подбегает девочка лет четырнадцати:
Помогите! Помогите! Юльку какой-то гад схватил и в кусты тащит!
Рамиш (Вскакивая): Где?
Девочка (показывая рукой): Там!
Рамиш бежит в угол сцены, с ним девочка, за ними Джулия. Угол декорации высвечивается
там, у дерева, некто схватив девочку за шею сгибом локтя и зажимая ей рот другой
рукой пытается её куда-то тащить. Девочка мычит и вырывается.
Рамиш с разбегу пинает его сзади под колено. У того подгибается нога. Он ослабляет
хватку и поворачивается к Рамишу.
Рамиш: Отпусти девочку! (Девочка и сама уже вырвалась, подбегает к подружке
и, схватившись за руки, они убегают.)
Первая девочка (уже на бегу): Спасибо!
Некто (по виду крупный подросток, лет шестнадцати, повыше Рамиша ростом, то ли сильно
пьяный, то ли обкуренный, не в адеквате явно, его мотает с приличной амплитудой)
Некто: Тты ччиво! Ммне баба нужна!
(Пытается ударить Рамиша, Рамиш опять пинает его, но уже в живот. Тот скрючивается и
падает на четвереньки.)
Рамиш: Джулия, вызывай полицию! (Джулия достаёт телефон. Злодей не дожидаясь, вызова
полиции, стартует с получетверенек и так, согнувшись и убегает.Рамиш ещё пинает его в
зад на дорожку, потом победоносно возвращается к Джулии).
Рамиш: Бабу ему, сопляку! Пусть у мамы на резиновую денег просит!
Джулия: Звонить?
Рамиш: Не, не нужно уже. Девчонки убежали, дурак малолетний обдолбанный убежал. Только
полиции нам не хватало.
Джулия прячет телефон в сумочку подходит к нему, обнимает и целует.
Джулия: Рамиш, какой ты хороший! (Некоторое время они целуются, потом Рамиш говорит)
Рамиш: Вот, гад, такую сцену нам испортил! Давай доиграем?
Джулия: Давай! (Забирается опять на лавочку, Рамиш становится на одно
колено)
Джулия: Ну, говори:
Мой друг, клянусь сияющей луной,
Посеребрившей кончики деревьев...
Рамиш (быстро): Джулия, я тебя очень-очень люблю, жить без тебя не могу, выходи за меня замуж!
Джулия (хватается за сердце): Ооох!
Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!
Отринь отца да имя измени,
А если нет, меня женою сделай,
Чтоб Капулетти больше мне не быть.
Лишь это имя мне желает зла.
Ты б был собой, не будучи Монтекки.
Что есть Монтекки? Разве так зовут
Лицо и плечи, ноги, грудь и руки?
Неужто больше нет других имен?
Что значит имя? Роза пахнет розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет.
Ромео под любым названьем был бы
Тем верхом совершенств, какой он есть.
Зовись иначе как-нибудь, Ромео,
И всю меня бери тогда взамен!
Рамиш: Джулия, и что это?
Джулия: Не разрешат! Родители не разрешат! Я - армянка, а ты - азербайджанец! Я гражданка России,
ты - Азербайджана!
Рамиш: Что они, враги нам, что ли? Я квартиру снял, заявление в ЗАГС подадим, и будем жить
вместе. А к свадьбе, глядишь и смирятся. Я в интернете узнавал: гражданам стран, членов СНГ, не
очень сложно жениться на россиянках. Я здесь учусь вполне официально, вид на жительство имею.
Джулия: Сначала ты соберёшь все нужные документы и мы подадим заявление в ЗАГС. Тогдаааа....
(замолкает)
Рамиш: Что тогда?
Джулия: Тогда - да!
Рамиш: Урраа! Уррааа! Хватает её с лавочки и кружит.
Затемнение.
Интермедия: Лёля перед закрытым занавесом читает стих про Джульету.Лёля в пышном белом платье с
фатой. В руке букет..
Лёля:
Любовь слепа? нет, всё-таки глупа.
окраины Веронежа и Рима
наполнены страстями, а толпа
стремится драму сделать нетерпимой.
уже не важно кто ты: Цезарь, Брут,
Ромео, тот, который из Монтекки.
они переиграют, перебьют,
не все пути ведут к библиотеке.
по-прежнему не может верх, а низ
ругается, почти как Чарльз Буковски.
отбрось все измы, попросту – заткнись,
сыта я конформизмом, слишком скользко.
безбожно и чудовищно не спать,
закрыв глаза, а мартовские иды
крадутся незаметно, словно тать,
на дне зрачков кошмар почти невидим.
продолжи пытку, нет, не говори...
метафорами, образами путай.
и где-то там, в подкорке, Бовари
считает расстояние в минутах.
что сила страсти вытворит? – иди,
убей и растопчи невинным словом.
здесь можно всё!
выносится вердикт –
не значится он в списках, нет такого.
но где границы у добра и зла?
кого ты любишь, /ненавидишь/ люто?
finita la.
Джульетта умерла,
отвинчивая крышку "абсолюта".
Прочитав стих Лёля бросает в зал букет - цветы рассыпаются и падают на зрителей.
Третий акт
На сцене затемнение. Потихоньку светлеет. Небольшая комната, в ней стол, стулья, диван-кровать.
Стол стоит у окна. На столе открытый ноутбук, книги.
На диван-кровати под одеялом спят Рамиш и Джулия. Рамиш с краю. Он просыпается первый,
осторожно снимает с себя руку Джулии и вылазит из-под одеяла. На нём здоровенные семейные
трусы типа бермудов и футболка. Он обувает тапки и тихонько выходит из комнаты. На кухне
раздаётся бряканье посуды.
Джулия просыпается, шарит вокруг себя
Джулия: Рамиш, ты где?
Рамиш(не появляясь): Я на кухне, севгим меним, у нас по плану кофе в постель!
Джулия: А можно я быстренько кой-куда сбегаю, а потом уж, как королева, буду ждать
кофе в постель?
Рамиш: Ха-ха-ха! Можно и нужно! Беги, но возвращайся! (Джулия выскакивает из-под одеяла.
Она в длинной, скромной, можно сказать, ночнушке. Тоже обувает тапки и убегает. Через
некоторое время возвращается подбивает повыше подушки и усаживается в постели с видом
королевы.)
Джулия: Рамиш, а кофе молотый?
Рамиш: Да, любовь моя! Как ты любишь!
Рамиш появляется с подносом - на подносе чашечки с кофе на блюдечках, сахарница,
бутерброды. Они с Джулией усаживаются поудобнее, держа поднос на коленях.
Джулия: Ах, как хорошо! Всю жизнь о таком мечтала!
Рамиш: О каком-таком?
Джулия: Чтобы мне подавали кофе в постель! И говорили севгим-меним - любовь моя.
Рамиш: И ещё - гунешим-меним - солнце моё! И ещё Меним малака гизим - моя маленькая
девочка! (Протягивает руку к Джулии)
Джулия:(отклоняясь) Ой!ой! поднос перевернёшь! Всё-всё пьём пока кофе! (Пьют кофе, едят
бутерброды).
Джулия: Мне такой сон странный приснился!
Рамиш ( с набитым ртом): Мммммм?
Джулия: Что тётя Лёля в шестой раз выходит замуж!
Рамиш: Мммммуу?
Джулия: И не за режиссёра своего, за которым она так сейчас бегает, а, представляешь,
за Высоцкого! За Владимир Семёныча! И не даёт ему выпивать на свадьбе, и бьёт его за это
тапком! И говорит, что у неё стихи лучше, чем у него!
Рамиш (прожевав): Тапком? Как ты меня? Так это ты у неё научилась?
Джулия: Ах! Я ж любя! Слушай, а давай я на кофейной гуще на нас погадаю, меня и этому ещё
тётя Лёля научила. А то сон странный... Высоцкий, ведь, умер давно, тревожно как-то.
Рамиш (наставительно): Вообще-то гадать - это грех!
Джулия (ехидно): Совратил бедную невинную девушку и не женится, и ещё что-то там говорит!
Рамиш: Это любовь! И, потом, я не виноват, что из-за этого странного КОВИДа, все сроки
регистрации перенесли аж на июнь. Вот, как наступит шестое июня - так я сразу!
Джулия (отбирая у него чашечку): Это так не скоро...
Накрывает чашечку блюдцем и крутит чашечку по часовой стрелке что-то тихо бормоча. Потом
переворачивает и оставляет стоять.
Рамиш: А что ты говорила?
Джулия: Это тайна! Погоди. (Некоторое время ждёт, потом снимает чашечку с блюдца - смотрит на
неё, смотрит на блюдце. Вид у неё потерянный.)
Рамиш: Ну, что?
Джулия: Рамиш, ты меня не бросишь?
Рамиш: Почему?
Джулия: Знаки плохие. Опасность, угроза и иии ииии свааадьбы не вииииидно!
Рамиш: Ну-ка прекрати! (обнимает её и начинает целовать, чашечка падает на пол и разбивается)
Рамиш: Вот! Посуда бьётся к счастью! А гадание твоё сплошное ненаучное шарлатанство!
Они целуются, Рамиш одной рукой, продолжая держать Джулию, снимает поднос с дивана и ставит на пол.
В процессе поцелуев они уже лежат Свет плавно гаснет. В темноте голос Джулии:
Джулия: Рамиш, миииленький мой, хорооший...
Четвертый акт
Первое действие
Рамиш идёт по парку и разговаривает по мобильнику с Джулией
Рамиш: Джулия, севгим-меним, я уже иду домой, напомни, что купить? Ты говорила хлеб, булку, кефир и курицу, да?
(слушает телефон)
Рамиш: Да, понял, солнце моё, ещё лук и морковку. Ну, всё, скоро буду. (на ходу прячет телефон в карман. Тут его
резко толкает плечом в плечо шедший навстречу крупный молодой человек в медицинской маске)
Рамиш:(от неожиданности с более обычного выраженным азербайджанским акцентом) Эээ! Ты чего!
Молодой человек в маске:(с армянским акцентом) Это ты чего! Турк!
Рамиш: Я тебя не обзываю, пропусти.
Молодой человек: Тебе туда не надо. Домой иди.
Рамиш: Я и иду домой.
Молодой человек(толкая Рамиша): К туркам своим мотай.
Рамиш: Не тебе решать. Мы в России - сам мотай в Армению.
Молодой человек в маске: Последний раз говорю - отстань от Джулии - и будешь целый!
Рамиш: За себя решай! А то сам получишь! (Дерутся)
Тут же со стороны подбегает ещё трое в медицинских масках и начинают бить Рамиша. Он некоторое время сопротивляется
потом падает. Его бьют ногами.
Пожилая женщина(стоя в стороне говорит в телефон): Алло! Алло! Полиция! Тут у Пятёрочки драка! Четверо одного убивают!
Какой-то молодой человек с другого края сцены снимает всё на смартфон.
Первый мол.чел. в маске: Хватит ему! В машину его, быстро.(Рамиша подхватывают и утаскивают со сцены)
(Затемнение)
Второе действие
Больше пантомима: Джулия ждёт Рамиша. Его нет. Одевается. Выходит на улицу. Возвращается. За окном темнеет.
Джулия звонит в больницу
Джулия:Алло, алло - это справочная? К вам не поступал молодой человек. Рамиш Мамадзаев? пауза Нет? (набирает
другой номер)
Джулия: Алло, полиция, у меня пропал молодой человек. Рамиш Мамадзаев, девятнадцать лет. пауза, сегодня вышел и не
вернулся. Пауза.... Через сколько дней позвонить? кладёт телефон на стол. Плачет.
Ходит про комнате, выглядывает в окно, много раз отворяет входную дверь, слушает,
закрывает. Молится
Джулия: Господи! Хоть бы живой! Хоть бы живой!
Опять ходит. Потом, сидя за столом засыпает. В окне светлеет. Раздаётся
звонок в дверь.
Джулия: Рамиш! (Бросается к двери, открывает. Пятится от двери. Входят её мама, папа и Самвел)
Папа: Он не придет, всё, Джулия, собирайся домой!
Джулия: Что вы с ним сделали!!! Рамиииш!!! (падает в обморок. Свет на сцене гаснет. В темноте голоса мамы и папы)
Мама: Джуля, Джулечка, доченька, что ты?!
Папа: Водой, надо её побрызгать, водой! Самвел, воды с кухни принеси, быстро!
(конец второго действия)
Третье действие
Джулия идёт с Самвелом(младший брат)
Джулия: Самвел, я только поговорю и всё. И тогда я папе не скажу, что ты травку куришь.
Самвел: Пять минут! И только через окно.
Джулия у окна(первый этаж, окно с решеткой в виде лучей солнышка) подставляет под ноги ящик из-под стеклотары.
Смотрит в окно, потом негромко стучит. К окну подходит Рамиш. Физиономия у него изрядно побита.
Рамиш: Солнце моё, ты пришла!
Джулия: Рамиш, милый, как они тебя! болит?
Рамиш открывает окно и берёт её за руку через решетку.
Рамиш: Ты со мной, что у меня может болеть!
Джулия: Рамиш, давай убежим! Сломай эту решетку!
Рамиш: Охх... Оххх... Не могу - дедушке обещал... Папа и мама болеют этим самым вирусом, не могли приехать - дедушка прилетел.
Он сначала кричал и меня палкой бил - потом устал. Потом умирать начал - два раза "скорую"вызывали. Мне уже "академ"
оформили - всё! завтра с дедушкой летим в Москву, оттуда в Баку, а там - в армию. Дедушка сказал - что я там поумнею.
Президент как раз призыв из-за КОВИДа продлил до 31 мая.
Джулия: А как же я?!! Мне ты разве не обещал?!!
Рамиш: Бегал уже. А толку? Прихожу на квартиру, а тебя нет, а меня там уже ждут. И паспорт и карточку у меня забрали. И
телефон.
Джулия: У меня тоже. Ну и что. Хочешь, я в полицию пойду. Скажу, что тебя побили, похитили, свободы лишили. И,
уедем! В Канаду! Я узнавала - там наших нет почти - не достанут!
Рамиш: Э, и вправду, били. Ну, дело такое мужское - мы бьём - нас бьют. Но как заявлять? На кого? На твоих братьев?
На дедушку? Они нам родственники. Нельзя.(пауза) Гладит и целует руку Джулии через решетку.
Рамиш: Смешное дело - обычно братья требуют чтоб женился, если как у нас всё. А тут наоборот. Иии, какая Канада без
денег. Ребята в группе - все - и армяне и азербайджанцы говорили: Мы - Кавказ! Мы - одно! Вы, молодцы! Старики ничего не
понимают! А денег занять не у кого - дети богатых - в Воронеже во ВГАУ не учатся. Тофик - друг - говорил:
Я машину продам! Я вам помогу! - решил напоследок погонять на своей "Ласточке" и - вдребезги её, и сам в больнице.
Мальчишка, да.
Джулия: Да ты и сам - мальчишка! Столько обещал!
Рамиш: Я не врал. Я люблю тебя. Я отслужу и потом они меня там не удержат. Я приеду.
Джулия: Сколько у вас служат?
Рамиш: Полтора года.
Джулия: Как долго! Я умру! (плачет)
Рамиша из глубины дома спрашивают на азербайджанском (стариковский голос): Rami; orada kiminl; dan;;;rsan?
Рамиш: С другом дедушка!
дедушка: Buraya g;l dan;;maq laz;m!
Рамиш: Сейчас! ;ndi Baba g;lir;m!
Рамиш (Джулии): Джулия, я люблю тебя! Я отслужу и приеду! Я из армии сюда ребятам буду звонить - через них
свяжемся!(целует Джулии руку и уходит от окна)
Рамиш ( в глубине квартиры) : Дедушка, дедушка, не волнуйся пожалуйста. Xahi; edirik narahat olmay;n Baba!
Джулия стоит и плачет. Самвел подходит, берёт Джулию за руку.
Самвел: Пошли-пошли! Ты говорила пять минут!
Джулия плачет. Уходят.
5й акт
Джулия разговаривает с психологом, которого по рекомендации Лёли наняли для Джулии родители
Комната в квартире Капутикянов. Ирина Павловна психолог сидит на стуле, а Джулия, вскочив с дивана мечется перед ней и
темпераментно размахивает руками и говорит
Джулия: Ирина Павловна, вот, как психолог скажите! Почему?!! Почему?!! Мы что в средневековье живём?!! Почему нельзя
двум любящим людям жить вместе? В школе говорили "толерантность-толерантность" В институте мы же все молодые: и армяне,
и азербайджанцы, и русские, и украинцы - мы же вместе учимся! Друг-друга не загрызаем. Что мне эта национальность? Да -
я армянка, но гражданка России! Я - свободный человек! Я свободная женщина! Я имею право на любовь! Почему они не понимают!
Ирина Павловна: Свободный человек, Джулия - это редкий зверь. Тяжело быть свободным от общества в котором
живёшь. А уж быть свободным от своей семьи и от родителей...
Джулия: Мы же жили с Рамишем вдвоём!
Ирина Павловна: А сколько?
Джулия: Целых пятнадцать дней! Рамиш снял квартиру, а я готовила, ухаживала за ним.(грустно)
Это было так замечательно.
Ирина Павловна: А он работал?
Джулия: Да, в компании у родителей. У них тут торговля и он как бы представитель компании в Воронеже. Они-то, сами в основном
в Азербайджане.
Ирина Павловна:А ты?
Джулия: А я в косметическом салоне у мамы всю бухгалтерию уже года два веду. Мы не нахлебники! Мы работали и учились
одновременно!
Ирина Павловна: А когда вместе жили - так же всё успевали?
Джулия: Оооо! Так КОВИД же. Наш салон прикрыли из-за эпидемии. Его фирма тоже почти не работала - там в это время его
тётя и дядя и сами справлялись. Все плачут - ах!ах! эпидемия! ах! убытки! ах! дистанционное обучение!(пауза)
(грустно-грустно) А у нас счастье...(пауза)
Джулия: За что они так с нами...
Ирина Павловна: Они боятся за вас. Вы их дети.
Джулия: Боятся!? Агиля раз побили, отвезли, заперли, он сбежал, на квартиру пришел - меня нет, а его там ждут - опять побили
и опять к его родне отвезли. Сказали - совсем убьют в следующий раз. А родне его весь бизнес порушат. Вот его и отправили
отсюда! И в армию! Ненавижу!
Ирина Павловна: Ненависть к родителям - это так по-детски. Прости их, пожалей. Займи, наконец, взрослую позицию. И тогда уж
поступай как хочешь.
Джулия: Мы взрослые! Мы и так имеем право решать как нам жить!
Ирина Павловна: Взрослый - это человек, который сам себя содержит. Только так можно стать независимым. А вы работали у своих
родителей - они вам платили. Они ведь и за учебу вашу платили?
Джулия: Это не важно! Мы и сами бы могли!
Ирина Павловна: А вот тебя бухгалтером в другую, не родительскую фирму, возьмут?
Джулия: Не знаю. Диплома бухгалтерского у меня нет.
И.П.: Так же, наверное, и у Рамиша дела. Вы полностью зависимы от родителей. Вы хорошие дети, которые учатся и помогают родителям.
но - дети. И они считают себя вправе решать, как вам жить.
Джулия: Но мы же им так до самой смерти останемся детьми.....Мы взрослые! Мы имеем право!
И.П. : Есть такой термин - эмансипация. Это не только про освобождение женщин. Это и про становление взрослыми. Стать на свои ноги
- это и значит эмансипироваться. Право имеет тот, кто ни от кого не зависит. Без материальной опоры - права не реализуются. Понимаешь?
Джулия: И что? молчать в тряпочку?!
И.П. : Да, пока молчать, кончить параллельно учебе в универе хотя бы курсы бухгалтерские - чтобы к твоему опыту работы - был и официальный
документ. Ведь это страшно тяжело - жить без поддержки семьи, да ещё и без профессии. Рамиш ведь обещал приехать к тебе после армии?
Джулия: Да!
И.П.: Вот и готовься. Чтобы была под ногами опора. О нём что-нибудь известно?
Джулия: Да, он в армии. Ребятам звонил. Привет мне передавал...
Затемнение
Снова загорается свет. Ирина Павловна у дверей, одетая. К ней подходит папа Джулии
Папа: Ирина Павловна, нас не устраивает, что вы говорите Джулии. Нам не надо этих ваших разговоров о всяких эмансипациях!
Сильва слушала о чем вы говорите и она очень недовольна. Я тоже. Поэтому больше не приходите. (даёт ей деньги)
Папа: Это за последний визит. Всё, прощайте.
И.П. : Но нельзя же подслушивать психотерапевтическую беседу!
Папа: Джулия - нам дочь - мы ИМЕЕМ ПРАВО знать, о чём с ней говорят. Прощайте-прощайте. (открывает дверь и практически выставляет психологиню
за дверь)
Затемнение.
Прожектор высвечивает левый угол сцены и правый угол сцены. Между ними темнота. - В левом углу Сильва, мама Джулии, в правом Лёля: они
говорят по телефону.
Сильва: Ну, какая, ну, какая ты мне сестра! от тебя всю жизнь один позор и вред! Психолога она мне порекомендовала! Для Джулии! А эта твоя психолог
(ругается по армянски)учит девочку, как от родителей уйти к этому (ругается по армянски). И ты, и психолог твоя - чтоб больше к нам ни
ногой! (ругается по армянски)
Лёля: Сильва - это какой-такой от меня позор?! Сама ты!!! (ругается по-армянски).
Сильва:(ругается по армянски) и кидает телефон об пол. Телефон вдребезги.
Лёля (ругается в телефон по армянски) в ответ голос: Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети....
Свет в Лёлином углу сцены гаснет.
Сильва: Ээээ! Одна беда от этой Лёльки! И телефон из-за неё разбила. Что за жизнь, что за жизнь такая! Плачет.
6й акт
Беседа Агиля и Арама в кафе
Арам сидит за столиком, входит Агиль, осматривается, видит Арама, подходит к нему. Арам встаёт, они
обнимаются.
Арам: Агиль, здравствуй, брат! Как давно мы не виделись!
Агиль: Здравствуй, Арамчик! Как я рад тебя видеть! Ой, какой ты солидный стал, седой.
Арам: Оба мы теперь не те. Не орём друг-другу издалека - Ара! Ара! как в Баку на танцульках...
Агиль: Или как в армии.
Арам: Ага! Помнишь: эСА на погонах - значит - солдат армянский и ещё Советская Армения...
Агиль: Неправда твоя - эСА - значит Советский Азербайджан и солдат азербайджанский!
Арам: Много разговариваешь, воин! На швабра упал!
Агиль: Товарищ сержант! Кавказ - не положено! (оба смеются)
Арам: Ну, что? Не обмусульманился ещё совсем? Водочки?
Агиль: Ннууу, можно. Только пусть в чайнике подают и чтоб чашки чайные. Иии... Лучше "Старку", наверное,
Она по цвету на чай похожа...
Арам (делает большие глаза): Эээ? Эээээ? Ааа! Понял! Шутишь, друг!
Агиль: Шучу! А ты что спрашиваешь? раньше-то не спрашивал?!
Арам: Извини, дорогой, извини. (подзывает официантку, делает заказ - тыкает в карту) ...Вот это, это,
это и водочки Хортица ноль пять.
Ждут заказ, разговаривают
Агиль: Как Надя твоя? Как дети?
Арам: Хорошо всё. Надя здорова, парни отучилились - один в институте МВД, другой во ВГАУ, работают.
Женаты оба. Внук от старшего скоро в школу пойдёт. А твои?
Агиль: Фирюза в порядке, дочки тоже отучились. замужем обе, а внуков у меня уже двое. Живём.
Арам: Оооо! Так ты дважды дедушка уже! Поздравляю!.
Агиль: Спасибо. Ну, пока не пьяные, давай-ка о делах: То, что нужно вашему заводу - закупить можно. Есть у меня
фирмочка-прокладка в Турции. Туркам-то продадут. Начнут очень уж глубоко копать - Азербайджан нарисуется -
тоже не беда. Продадут. Мы не под санкциями.(подаёт Ашоту флешку) Здесь прайс лист американской фирмы, мои
реквизиты и номер счёта - формируете заказ, переводите деньги и илери! - вперёд - в смысле. Но сдавать вам всю эту
хурду буду в Турции - туда доставят морем напрямую, а в Азербайджан тащить такое, да через Нахичевань - это
спалиться на хрен.
Арам: Хорошо. Из Турции мы это дело вытащим - есть подвязки. Хоть под видом комплектующих для турецких комбайнов.
Завтра- послезавтра, если решение примут я тебе сообщу. Тогда и договор подпишем.
Агиль: Ну и ладно. Мой процент - как обычно. Деньги приходят - сразу запускаю дело. Если на складе будет - от
двадцати пяти дней срок доставки. Если надо что дополнительно производить - срок от трёх месяцев - от объёма зависит.
Арам: Всё четко будет?
Агиль: Ты меня с семи лет знаешь. Как вы переселились в наш двор, - так и знаешь. И не в первый
раз вместе работаем. Я тебя подводил, да?
Арам: Нет. Это я так. Деньги большие, всё-таки.
(Пьют, едят).
Арам: Гамлета помнишь? Из "Б" класса?
Агиль (жуя) Угу-м.
Арам: Похоронили недавно, инсульт.
Агиль: Ой-ой, много наших уже поумирало.
Арам: Да, вымираем потихоньку...
(Пауза)
Арам: Давай помянем.(наливают, пьют не чокаясь)
..................................
Арам: А ты слышал историю, что между дочкой Капутикянов и сынком Мамадзаевых приключилась?
Агиль: Как не слышать - Воронеж - город маленький. Я из Турции - приехал - мне сразу и рассказали.
Наши всё про всех своих знают. Грустно, да. Вот надо было им влюбиться! Рамиша в Баку отослали и там
его в армию призвали. А тут бабах! - война в Карабахе! Говорят - убили его.
Арам: А Джулия после этого самоубиться пыталась... Беда-беда! Ведь как жили раньше! По-человечески жили,
дружили, любили друг-друга... Эх! Баку был лучший город в мире - кавказский Париж. А теперь война. Ненависть.
(пауза)
Арам: Агиль, а, вот, когда эта война в Карабахе готовилась - ты знал?
Агиль: У меня дяди в Генштабе нет. Но уже с весны можно было заподозрить, когда Алиев, по причине хха! коронавируса,
продлил призыв до тридцать первого мая и загрёб в два раза больше призывников. А потом с середины лета
конфликты эти пограничные. Могу спорить - и Пашинян знал, и Арутюнян знал.
Арам: Пашинян - сука!
Агиль( уже хорошо пьяненький, со слезами на глазах): Арам! Все они - суки! Обезьяны проклятые, поналезли в КПСС в
своё время и всё развалили. Сделали жизнь обезьянью, а не человеческую! Лезь во власть, хапай, греби под себя, тащи
под себя всех баб - и дави ближнего ради этого! Воюй, грабь! Капитализм - обезьяний строй для обезьян. Всё человеческое
отвергает.
Арам: Агиль! Да ты - коммуняка! С чего бы? Ты ж успешный и небедный человек.
Агиль: Я успешный торговец. Всё! А я, может, на Марс слетать хотел! Или хоть поучаствовать в таком проекте. Помнишь
наш школьный кружок космонавтики? А Софью Марковну?
Арам: Ах, Софочка! Какая попочка! Мечта!
Агиль: Пошляк! Ну, у неё и спереди всё было выше всяких похвал. Я прямо мечтал о ней! Вот, было бы мне не тринадцать лет!
Я бы - ух! Я б на ней женился прямо! и плевать, что еврейка - тогда можно было...
Арам: Ну, много кто о ней мечтал. Прямо аж до мозолей на руках!
Агиль: Только я ещё и про Марс мечтал. Про большой космос. Я, как сейчас понимаю, - она ведь молодая совсем была - года 23 -
только после института (это для нас пацанов она "взрослая"),а как здорово занятия-то вела - я ж до сих пор все видимые
созвездия и звёзды на небе показать и назвать могу. Мы в Калугу ездили, на родину Циолковского, в музей космонавтики...
Арам: Я-то туда недолго ходил, но - да - было здорово!
Агиль: Вот, ты меня поймёшь! Я ведь, как и ты - бакинский советский мальчик образца 1961 года. Космического!
Я видел человеческую жизнь в лучшем, ты понимаешь! лучшем городе мира - в советском Баку!
Мы просто этого тогда не очень-то понимали. То не так, это не так... Вот на зааападе... Поняли, а поздно.
Наше счастье, что уехали мы после армии в Воронеж учиться и тут остались, и не видели того, что творили эти
сумасшедшие в 90-м году... Не стало нашего Баку...
Арам: Убили бы нас с тобой, брат, там. Меня - за то, что армянин, тебя - за то, что друзей не предаёшь.
Хорошо - мои во-время оттуда уехали...
Агиль: Как легко свести людей с ума. Как легко их натравить друг на друга. И как легко у них потом всё отобрать.
Арам: И сказать - у вас ничего не отбирали - потому, что у вас ничего и не было!
Арам:(со слезами на глазах и в голосе) Агиль, брат, давай за нашу молодость, за бакинских мальчиков, за дружбу!
(пьют)
Арам: Давай ещё одну закажем. Ещё посидим. На улице снег с дождём. Куда мы в такую погоду...
Интермедия: Филемону снится страшный сон.
Сцена затемнена. Затем прожектор освещает диван в правом углу сцены. На диване спит Филемон с женой.
Прожектор перемещается в центр сцены и освещает Лёлю. Лёля одета в весьма короткую (еле-еле ниже пояса) кожаную
косуху, на голове кожаная "комиссарская" фуражка со звездой. На ногах хромовые "офицерские" сапоги. А вот юбки или брюк нет
- ноги и бёдра от сапог до начала куртки-косухи обтянуты леггинсами-сеткой(вроде тех, в которых когда-то Лолита
Милявская фраппировала публику). Ноги и бёдра у Лёли весьма объёмные (как у той же Лолиты). В руке у Лёли
здоровенный револьвер. Она ярко накрашена, под носом у неё приклеены гитлеровские усы и вид имеет вполне
инфернальный.
Лёля:
Это очень печальная и даже трагичная песенка
О том, что все деградировали и совесть вконец утратили.
Другой бы поэт какой-нибудь её б записывал лесенкой,
И мы бы его за это расстреляли к такой-то матери.
Грустно и трезво оценивая наметившиеся тенденции,
Руки умыв как следует, скажем открыто и смело –
Массовые расстрелы творческой интеллигенции,
Творческой интеллигенции массовые расстрелы.
Хватит скрывать очевидное и отрицать неизбежное –
Надо хоть что-то делать с этим со всем развратом.
Мы их попросим искренне, мы их попросим вежливо,
Скажем, что надо, товарищи, что все мы не виноваты,
Что все мы всё понимаем, что всем нам некуда деться, но
Даже ангельское терпение имеет свои пределы.
Поэтому – только расстрелы творческой интеллигенции,
Творческой интеллигенции массовые расстрелы.
Ведь вы же поёте как п...ры, танцуете тоже как п...ры,
Рисуете тоже как п...ры, а пишете – так и ещё хуже.
И, по большому счёту, вы нам не оставляете выбора –
Не нужна нам такая богема, бомонд нам такой не нужен.
Не нужны нам ваши книги, выставки, концерты и лекции.
За прошедшие четверть века это всё уже осточертело.
Но всё исправят расстрелы творческой интеллигенции,
Творческой интеллигенции массовые расстрелы.
Выведем всех без ботинок к оврагу в тумане утреннем.
Это же так романтично – по росе босыми ногами.
Да вы же и сами, наверное, всё понимаете внутренне –
Какое искусство к дьяволу, вам просто хотелось нагадить,
А после самим себе же выписать индульгенции,
Что типа росла культура и делалось важное дело,
Но тут начались расстрелы творческой интеллигенции,
Творческой интеллигенции массовые расстрелы.
Да потому что в задницу идите со своим творчеством.
Коту под хвост натурально. Или даже кобыле.
Нам сраную вашу культуру видеть больше не хочется,
А хочется чтоб вы сдохли и вас поскорей забыли.
Научена горьким опытом, я руку кладу на сердце и
Клянусь в пожизненной верности нашей великой цели.
Я верю только в расстрелы творческой интеллигенции,
Творческой интеллигенции массовые расстрелы.
Заканчивает она на подъёме и стреляет в зал из револьвера. Яркая вспышка и грохот - Лёля исчезает.
в круге света опять диван с супругами. Филемон с криком отбрасывает одеяло и вскакивает. Стоит
озираясь.Жена садится в постели.
Филемон: ААААА!
Жена: Филя, ты что?! Что случилось?!
Филемон (хватаясь за голову): Оооо! Сон плохой приснился. (за сценой треск и вспышки)
Жена: Это мальчишки петарды взрывают. Два часа ночи уже! Кто бы их домой загнал. Иди сюда.
Филемон(опять укладывается в постель). Свет на сцене гаснет.
Седьмой акт
Первое действие
Лёля идёт по улице, в руке у неё сумка промежуточных между дамской и хозяйственной размеров.
У неё звонит телефон. Она копается в сумке, достаёт его.
Лёля: Джулечка это ты? здравствуй.
Джулия(голос из телефона): Тётя Лёля, прощай! Прости меня за всё! Гудки...
Лёля: Джулия, Джулия! Что с тобой?! Где ты?! - Гудки. нет ответа.
Лёля: (Набирает номер) Алло, такси! Срочно! Срочно! Я сейчас у остановки "Динамо". Мне надо на
улицу Лидии Рябцевой дом 50 "г"...Срочно! Ради бога побыстрее!
Второе действие
Корреспондент(около него оператор с камерой) камера направлена на корреспондента
Корр: Я корреспондент "Воронежских событий" Аркадий Быстрый и мы опять первыми на месте происшествия!
Итак, уважаемые воронежцы, мы находимся в Коминтерновском районе, на улице Лидии Рябцевой ,
У нас опять чп - на восьмом этаже десятиэтажного дома на карнизе окна стоит девушка,
Внизу у дома собралась небольшая группа любопытных. Полиция не пускает их к подъезду - скоро
должны подъехать спасатели и МЧС...
Показывает оператору : Сёма, снимай, снимай - держи её в кадре!(оператор поднимает камеру вверх)
Появляется встрёпаннае и запыхавшаяся, Лёля расталкивает корреспондента и оператора
Оператор и корреспондент в один голос: Не мешайте работать!
Лёля: Отвалите, шакалы!
Полицейский загораживает им дорогу: Извините, гражданка, нельзя!
Лёля: Я её тётя!
Полицейский: Нельзя: из МЧС психолог и спасатели уже едут.
Лёля: Пустите! Я скажу ей такое, что она сразу опять в окно залезет!
Полицейский: Не могу. Извините, здесь будут работать специалисты. Там железная
дверь. Её ещё вскрывать надо. А звонить и стучать - может получиться хуже.
Лёля махает рукой и убегает в сторону.
Прожектор высвечивает второй ярус сцены. На подоконнике стоит Джулия и держится рукой за раму
открытого окна.
Джулия: Будьте вы все прокляты с этим вашим "взрослым миром" и "взрослым умом"! Сначала вы учите нас быть
добрыми и честными, вы говорите, что Бог есть любовь, а потом эту любовь убиваете! И говорите, что
"Так надо!"
Зачем мне этот мир - если нет любви!
(смотрит вниз - высоко и страшно, тогда она садится на подоконник. Никак не решится)
Джулия (словами Джульеты):Прощайте.
Бог весть, когда мы встретимся опять.
Меня пронизывает лёгкий холод,
И ужас останавливает кровь.
(закрывает глаза и начинает наклоняться вперёд)
Прожектор высвечивает окно в соседнем подъезде - из него высовывается Лёля, в руке у неё
здоровенный револьвер, она направляет его на Джулию и говорит
Лёля: Только попробуй ещё двинуться и я тебе башку отстрелю! Ты меня знаешь! У меня первый разряд по
стрельбе! Будешь валяться, как курица безголовая - на весь интернет прославишься!
Джулия: (отшатнувшись назад и схватившись за раму) Тётя Лёля, ты с ума сошла!?
Лёля: Я в порядке! А ты сиди и не двигайся! Убью на хрен!
Джулия: Зачем стрелять? Я и так...
Лёля: Дура! Он живой! Он в плену! Он есть в списке на обмен!
Джулия(грустно): Обмануть хотите.
Лёля: Да я всех своих бывших мужей на ноги подняла! Мне узнали! Ицхак через своих сумел выяснить!
Он ранен, но уже выздоравливает! А Армения и Азербайджан ведут переговоры об обмене пленными!
Джулия: Родители всё равно не разрешат...
Лёля: Джулия, ты - женщина! А женщина своего мужчину всегда может получить. Терпением,
хитростью. Главное - чтоб он был жив! И чтобы ты была жива! Женщина в этих делах всегда
побеждает! Правда-правда! Я знаю! Я научу!
Джулия: А он то сам как, после всего этого...
Лёля: Никуда он не денется! Джулия, - чтобы победить - надо жить! Оно того стоит!
Джулия: Стоит?
Лёля (размахивая револьвером) - Стоит-стоит! Точно! Живи!
Свет на сцене гаснет.
Эпилог:
Лето. По тому самому парку, где Рамиш обьяснялся Джулии в любви, идут Лёля и Ирина Павловна. Разговаривают,
в руках у обеих мороженое. Лёля при разговоре темпераментно помахивает свободной рукой, а иногда и рукой
с мороженым.
Лёля: Представляешь, Ира, я же всё ей соврала! Что они могут, мои бывшие! А Ицик, бедолага, вообще,
от меня бегает - не догонишь! Но я - гений! Гений - я! Понимаешь! Рамиш-то, и вправду, живой!
И даже не в плену! Его в списки убитых ошибочно внесли. Он без сознания в госпитале долго лежал, без
документов, без жетона,а потом в себя пришел! И ребятам из своей группы, с которыми учился, позвонил!
Ирина Павловна: Ну, ты, подруга, даёшь! Слушай, а откуда у тебя револьвер-то взялся?
Лёля: У Филемона из реквизита в театре взяла. Он у меня в сумке как раз и лежал тогда.
Ирина Павловна: И зачем?
Лёля: Ну, а ещё психолог! Он такой большой и страшный - для ролевых игр - самое то! Представляешь -
я в "Стетсоне" с револьвером и ... всё!
Ирина Павловна: (смеясь) Ох, ну я не могу! Слушай, а почему с ней в квартире-то никого не оказалось?
Лёля: Отец с братом уехали по торговым делам в область. А мама заболела - в больницу её положили.
Ирина Павловна: А она решила свободу от родителей вот так использовать? Да уж. Детки они такие...
Лёля: Дома одна осталась, из папиного бара крепенького хлебанула для смелости... Ох! Как представлю,
так сердце переворачивается.(пауза, откусывает мороженого)
Лёля: Ну, хоть сразу с разбегу в окно не сиганула. Хорошо, что мне позвонила с домашнего телефона... А
то б получился полный Шекспир.
Ирина Павловна: Ну, да, все живы. Значит неполный... (пауза) Страшно ей было, вот и позвонила...
Лёля: Интересно, после демобилизации он к ней приедет?
Ирина Павловна: Не знаю. Как там война его перетряхнула - вот так, не видя, и не скажешь. Да и родители
после этой войны ни за что не согласятся.
Лёля: Господи! хоть бы приехал! Пусть, пусть, ну, пусть приедет! Любовь должна побеждать! А я им помогу -
тут нельзя - так в Австралии или в Канаде можно.
Ирина Павловна: А деньги? Они ведь дети. недоучились ещё. Ни профессии серьёзной, ничего.
Лёля: Там доучатся! А деньги я заработаю! В конце-концов пьесу напишу! И назову её "Шекспир по-воронежски"!
(Темпераментно взмахивает рукой и мороженое из стаканчика улетает к зрителям).
Конец.