В заточеньи истомилась,
исстрадалася девица.
У Кощея быть – не милость,
жуть такая... лишь приснится.
И Алёнушка-краса,
золотые волоса,
во светёлке пряла пряжу,
обливаючись слезой,
на душе держа поклажу –
тяжела была, ой-ёй.
Слёзы горькие роняла
и всё пряла, пряла, пряла...
Заглянул к ней кот в светлицу
и решил с ней подружиться.
К ней Мурлыка приласкался,
лбом и боком прижимался.
– А скажи, Алён, мур-мяу,
люб тебе урод Кощей?
Тебя выкрал на забаву
этот злобный чародей.
– Ох, не люб, такой страшенный,
злой и тощий, и надменный.
День-деньской сидит в подвале,
всё боится – не украли б...
Чахнет он над золотишком –
(у него одна страстишка).
И меня он спёр напрасно –
одинока и несчастна.
И не знаю, в чём вина,
я... ему... и не нужна.
Был жених мне люб и мил,
да его и след простыл.
Он Бессмертного боится,
не желает с ним сразиться,
своей жизнью рисковать.
Здесь придется помирать.
– Вытри слёзы и не плачь,
твой хозяин – злой палач.
Я могу тебя спасти
и Кощея извести.
Только помощь мне нужна,
научу, как быть, сполна.
Опустись к нему в подвал,
где колдун заночевал,
лысину погладь ему,
спой там песенку ко сну:
«Брось ты золото считать,
ляг скорее почивать,
утомился же небось,
ты скорей работу брось,
спи Кощейка засыпай,
баю-баюшки бай-бай.».
ПоддалсЯ на уговоры,
лёг на лавку изверг споро.
Ласка женская взяла,
в сновиденья увела.
Оставался меч на крышке
откидного сундука.
Кот Алены песни слышал,
знал – задача нелегка.
Подобрался Кот-коток,
золотистый коготок,
петлю на ноги накинул,
затянул, что было силы.
Знак царевичу подал,
тот, как ветер, прискакал.
Челядь в страхе разбежалась,
путь не стала преграждать
Выбил семь дверей – немало,
чародея мчал убрать.
А колдун сей шум услышал,
подскочить хотел до крыши,
только в путах были ноги,
повалился на пороге.
Сундуки-то у Кощея
были заколдованы.
Всё у этого злодея
было зачаровано.
Ни сломать и не открыть,
без ключа не раздобыть.
Пнул Кощея богатырь,
ключ отдал тотчас упырь.
– ВыкупАю жизнь свою,
чудо-злато отдаю.–
произнёс Кощей и сел.
Он от страха одурел.
Затолкал Иван в сундук.
– Ну, прощай, заклятый друг.–
Крышкой хлопнул и... на ключ.
– Тут сиди и не канючь.
Колдовской забрал он меч,
сбросил чары с дюжих плеч,
что успел зачаровать
из «тюрьмы» бандит и тать.
Разрыдалась тут Алёна,
глянула в глаза влюблённо
на царевича Ивана,
и от счастья, будто пьЯна,
раз её освободил
и злодея погубил.
Речь любовно повела,
но... за душу не взяла.
– Ты скажи, краса-девица,
ты красивей всех, сестрица?
Всех умнее и честнее,
и белее и стройнее? –
так спросил царевич строго.
– А была ль ты недотрога?
Тут обиделась царевна,
покраснела, стала гневна.
– Красота моя блистает,
ты же видишь, точно знаю.
И душа светлее дня,
да не любишь ты меня.
Неучтивы твои речи,
не посмею я перечить.
Отвези меня домой,
где отец мой дорогой
с мамой плачут и грустят,
так вернуть меня хотят.
Продолжение следует - http://stihi.ru/2021/10/23/8392