Зачем они не пишут о себе, из себя? Не выжимают последнюю слезу на бумагу, чтобы у читателя остановилось сердце от сострадания, и он бы прошептал: это про меня... я... у меня... выронив тонкую книжку. Затем, что кроме себя в мире полно всего интересного. Как ты его будешь ощупывать и смаковать - выяснится на подходе.
Поскольку поэзия как способ изъяснения присуща самой речи, заложена в языке, подсовывающем нам рифмы, ритмы и метафоры, то, чтобы ее не сакрализовать, можно считать ее имманентным образом речи. Зарифмовать можно что угодно. Раз русский язык удобен для этого, то вот наша культура уже и нарастила толстенный поэтический слой (если не сакрализовать)). Ну действительно, столько всякого нарифмовали и настрочили, что стоит заглянуть в сеть - и волосы зашевелятся. А о чем? Часто о душе — это любимое, чтобы прошибало, возносило и роняло в бездны. О ней и для нее писали давно, особенно когда стихотворчество стало частью времяпрепровождения уточенных и благородных непростых людей. Все умели сочинять более-менее. Писать в альбом, в дневник. Вот и сейчас пишут часто как бы туда, потому что это естественная потребность человека - высказаться. Я прочла немало таких стихов и сама писала так. С тех пор я обо многом с собой поговорила и переключилась отчасти на разговор с другими существами. Этот перелом у многих людей, к счастью, происходит раньше, если они берутся за ум и вовремя становятся профессиональными литераторами. Чтобы мучить своими сочинениями не близких и далеких, а уже тех, кому это положено принять по работе. И их эмоции постепенно обретают более эстетическую и легкоусвояемую форму. Становясь неэмоциями, а литературными переживаниями, которые приносят приятное всем, и автору, и иногда читателю.
Отсюда начиная, автор учится разделять себя и текст. Без этого человек глух и слеп - так же, как в самопознании. Только со стороны, увидев себя на фотографии или прочтя как будто о себе у кого-то, хорошо задумавшись над своими трудностями и что-то сообразив, можно найти, что ты такое. И удивиться. Таким же образом, прилипнув к своим строчкам, ты не видишь их - глаза так близко не работают. Вот когда ты отклеишься и вымараешь оттуда своих тараканов, ты начинаешь видеть, и начинаются стихи. Которые почти никому не нравятся. Потому что в них мало “души”, той обобществленной души, которая поет об одном и в унисон с другими. Если до этого можно было по-человечески сочувствовать человеку — вот как его разбирает, ох - и принимать его чувства, то сейчас поди пойми эти коды. О чем он, зачем? (даже если твои тараканы в тексте превращаются в прекрасных мотыльков)
Разумеется, ты никуда не деваешься, автор всегда виден в тексте, ну, точнее, что-то из него. Один лучше прячется в своих стихах, другой хуже, кто-то намеренно открыт. Игра с псевдонимами, удобная для виртуалов , показывает, что человека редко узнают в маске. И показывает, однако, как мы все-таки похожи. Ты продолжаешь писать из себя, но по ходу выясняется, что твое я может быть очень гибким, и ты можешь безболезненно приписать себе, взять на себя самые разные вещи. Придумать для своего “я” любой аттракцион. Эта игра затягивает. И вопрос, стоит ли оставаться душеведом собственной бездны и прорвы, исчезает. Потому что интереснее играть и меняться, чем нет. Осмелюсь сказать, что душа никуда не девается, но возникает вопрос духа. И какое бытие ты выдуешь с помощью своих слов, какой дух ты вложишь в эту пустоту... Насколько подвижен твой дух, настолько легко тебе творить миры. Может, тебе просто дают уцепиться за тонкую нить воздуха, и она сама тебя тянет куда нужно.
25.10.2021