Проходите, любезная публика, садитесь на любое свободное место!Кинотеатр почти пуст. На этот раз фильм, снятый Богом - режиссёром, провалился в прокате. Актриса, исполнившая главную роль, была удостоена лишь приза зрительских антипатий. Но не торопитесь делать поспешные выводы: посмотрите абсурдную картину до конца и составьте собственное мнение…
Сразу после говорящей рекламы контрацептивов и антидепрессантов начинается кинематографический эксперимент: экран зажигается мыслями и идеями, а голоса в головах безумцев, рискнувших взять билет на художественное недоразумение, вкрадчивым шёпотом читают закадровый текст:
«Двадцать третье, октябрь, девять пятнадцать утра - в мире становится на одну творческую страдалицу больше. Наскоро этой несчастной новорожденной присваивается совершенно неподходящее имя Алёна. Впрочем, поиздевались над ребенком не только родители, но и сама природа: ей, противоречивой и сложной натуре, достались нескладно длинные конечности и огромные амбиции, совершенно не гармонирующие с маленьким, хилым, болезненным тельцем. Новоиспеченная гражданка кричит и бьется в истерике - мир ей совершенно не нравится. У неё ещё не прорезался талант, и единственным доступным инструментом для выражения боли остаётся голос - громкий, звонкий, раздражающий барабанные перепонки каждого, кто проходит мимо…»
История этой девочки с самого начала напоминает что - то среднее между плохо снятой драмой с претензией на оригинальность и чёрной комедией на любителя ( очень извращённого любителя, смею заметить ). Поэтому я совсем не обижусь, если Вы, невольные зрители странной премьеры, выйдете из зала после начальных титров.
Первые кадры погружают публику в атмосферу безысходности: вот судьба небрежно берет маленькую Алёну на руки, с отвращением смотрит на «цветок», или, лучше сказать, «сорняк» жизни и даёт ей вместо детских забав и погремушек первые трудности. Сочувствуйте, зрители: главная героиня больна. Температура под сорок, слабость и неутешительные прогнозы врачей насчёт скорой смерти - все это лишь первые симптомы творческой лихорадки. Дальше - только мрачнее, больнее и невыносимее…
Тем временем Режиссер старается драматично изобразить детство, лишённое его невинных прелестей. Игры сверстников, манящая неизвестностью улица - мечта под толстым оконном стеклом; а реальность - совсем другая: больницы, десятки докторов со сложновыговариваемыми диагнозами, уколы, капельницы, таблетки… Каждый день - новая процедура и новый стерильный кабинет с жуткими, холодными инструментами, которые непременно должны оцарапать рот, зажать нос или влезть в горло. «Зажмурься, и будет не так страшно!» - бросает дежурную фразу медсестра, в очередной раз выворачивая руки сопротивляющейся пациентки. Та, устав бороться, смиренно следует ее совету. И - о чудо! - ей открывается совершенно другой мир, где никто не лечит, не выписывает справки и не «угощает» горькими лекарствами. Даже дышится куда легче и свободнее - хриплый кашель не сдавливает грудь. Да - да, в три года Алёна находит Вселенную фантазий и мастерит свой первый мысленный аттракцион - карусель визуальных образов. Вовсе не от гениальности или особенной сообразительности - девочке банально хочется спрятаться от одиночества. Мерзкое привидение, знакомое каждому «странному ребенку», пристально наблюдает за жертвой из - за угла и, пока родителей нет дома придумывает изощрённые пытки: заставляет произносить монологи в звенящую пустоту и беспокойно бегать по комнате, ломает пальцы с помощью навязчивых движений, жестко обрубает любой порыв чувственности…
Словом, мешает жить. Однако до «Алениного воображариума» оно дотянуться не может: этот хрупкий мир рьяно защищают галлюцинации, видения и выдуманные персонажи. Именно они освобождают девочку от одинокого рабства, позволяют ей кататься на вечной карусели и постепенно строить себе целый парк развлечений из стихов, сказок и импровизированных фильмов.
Но мир, созданный творческим ребёнком, не мог существовать вечно. В кадре вырисовывается жуткий силуэт Реальности, уродливо раскрашенной гримерами худших кошмаров. На мягких лапах хитрое чудовище ( отметьте игру актёра! какое страшное обаяние! ) прокрадывается мимо стражников психики к ничего не подозревающей Алене и острыми клыками впивается в нежное детское тело, безжалостно вырывая лоскуты кожи - наивности…
Воя от боли, главная героиня беспомощно машет длинными руками, пытаясь избежать нелицеприятного будущего: драки с враждебными, измывающимися над ней ней сверстниками, трагичной первой любви, насилия в семье… Тем временем на заднем плане этого душераздирающего действа неумолимо рушится парк визуальных аттракционов. Раскатом эха раздается смех и оскорбления. В спертом воздухе резко чувствуется кислый, тошнотворный запах разочарования. Кислород перекрыт контролем и гиперопекой родственников. Изуродованные галлюцинации мечутся в агонии, рассыпаются на осколки страхов и нечленораздельно вопят…
Сцена апокалипсиса, выполненная нервными, дрожащими руками талантливого безумца - монтажера, давит на психику и без того напуганной публики: небо сожжено алой цветокоррекцией, асфальт в трещинах спецэффектов… Интригующее затемнение лишь раздражает нервы несчастных свидетелей фильма - биографии.
Вспышка. Глаза зрителя травмирует яркий свет. Объектив камеры крупным планом любуется главной героиней: искалеченная, отощавшая, цинично и жестко повзрослевшая, но прекрасная в своей болезненной измученности девушка идёт по пустынной улице собственного воображения. Ее лицо ярко накрашено смертельной решимостью. В костлявую грудь воткнуты национальные ордена от Союза Писателей, выдавшим их чокнутой поэтессе за выдающиеся заслуги в поэзии. В кулаке с вылитыми костяшками сжаты многочисленные грамоты. Горло перетянуто тугой чёрной верёвкой, на которой одиноко болтается обрывок бейджа участника полуфинала «ТЭФИ - регион»… Переломанные, непослушные ноги ведут неудавшуюся суицидницу, бывшую когда - то амбициозной девочкой, по гнилым доскам увядшего мира. Стертые в кровь ступни то и дело влипают в липкую, засасывающую апатию. Но девушке не привыкать: она давно приняла религию творческого мазохизма…
Фильм резко обрывается, пара оставшихся зрителей возмущённо вскакивают с кресел. Титры на экране обещают сиквел. Но судьба продолжения целиком зависит от мнения сегодняшней публики: если придуманное и показанное ей по нраву, следующее кино расскажет о пути Алёны к режиссёрскому Олимпу. А если все же зрители уловили нотку бездарной фальши… Впрочем, почему бы им не дать шанс?..