День разбит на сто подков.
Ох-хох, ох-хох.
Он канючил что-то плаксой, он кобылой спотыкался, проскакал и был таков.
Хах-ах, хах-ах.
Что теперь? Теперь я сплю.
Хах-ах, хах-ах.
Сплю измотанный и голый, харк цементный в альвеолах гонит склизлую соплю.
Хах-ах, хах-ах.
Ночь уже творит дела.
Хах-ах, хах-а-а-а?
И своя (на три четвёртых) колея от Бога к чёрту через грудь мою легла.
Ах-ах, ах-ах.
Эка невидаль, етить…
Хах-ах, хах-ах.
С дрожью шланга говновозки жизнь газетною полоской то полощет, то горит.
Хах-ах, хах-ах.
Мой успех – моя нужда.
Хах-ах, хах-ах.
Нужно стать водой в колодце, чтобы в полдень видеть солнце и не гадить никуда.
Э-э-э-ге-е-е.