II.16 Разговорная лексика в поэзии Северянина
II.16.1 Разговорные существительные - радикалы в поэзии Северянина
Российский филолог-славист, заслуженный профессор Московского университета, член-корреспондент Императорской Санкт-Петербургской академии наук (с 1902 г.), поэт и переводчик Роман Брандт (1853-1920) (461) в работе «О языке Игоря Северянина» (1915) отметил что поэт любил применять односложные слова, особенно женского рода на «ь» (462).
[839]
Филолог Светлана Портнова в своей диссертационной работе, посвящённой лингвопоэтическому аспекту оценочных значений в творчестве Игоря Северянина отметила следующее:
«Иногда в одной строфе у поэта встречается несколько окказионализмов данного типа, нагнетающих экспрессию» (463).
Она имела в виду следующую строфу:
Какая НОЧЬ! - и ГЛУШЬ, и ТИШЬ,
И СОНЬ, и ЛУНЬ, и ВОЛЬ...
Зачем же, сердце, ты грустишь?
Откуда эта БОЛЬ?
«Грасильда» (1910)
Среди выделенных радикалов , действительно, есть авторские новообразования Северянина-окказионализмы . Это лунь и воль. Другие же выделенные здесь радикалы были общеизвестными словами.
На разговорный радикал глушь мы обращали внимание прежде всего в стихотворении Пушкина «Зимняя дорога» (1826), указывая также. что это слово применяло и Никитин. в стихотворении «Погост» (1860).
Радикал лунь Никитин использовал, как указывалось, в стихотворениях «Дедушка» (1857 или 1858) и «Ехал из ярмарки ухарь-купец…» (1858), однако в то время оно было известно только как наименование птицы из семейства соколиных (49,51,171).
Радикал сонь является известным разговорным словом, означающим «сонное, сонливое состояние» (35,99,404).
Среди других разговорныхрадикалов из стихотворений Северянина выделим ещё следующие:
[840]
ГНУСЬ
Бутафорскою туникой
Шансонетка, с ГНУСЬЮ мин…
«В кустах жасмина» (1913)
Просторечие или разговорно-сниженное, презрительное слово гнусь, означает «нечто гнусное» (33) или «то, что вызывает отвращение, омерзение» (35,99).
Этот радикал гнусь использовал и Есенин в стихотворении «О Русь, взмахни крылами...» (1916) и в поэме «Анна Снеггина» (1925):
Довольно гнить и НОЯТЬ,
И славить взлётом ГНУСЬ.
«О Русь, взмахни крылами...»
Кроме слова гнусь здесь обратим внимание на устаревшее просторечие ноять, означающее то же, что современное - ныть. Варианты «ноити, нояти, ноети», от которых произошла неопределённая форма ныти, а потом современная ныть, были указаны в Словаре русского языка XI-XIV вв. (119).
Таких теперь тысячи стало
Творить на свободе ГНУСЬ.
«Анна Снегина»
Слово гнусь находим и в поэме Цветаевой «Ханский полон» (1921-1922):
Раскосая ГНУСЬ,
Воровская ладонь…
[841]
Слово гнус, в отличие от гнусь, в старой орфографии писалось с твёрдым знаком «ъ» на конце (гнусъ), теперь нужно отличать два варианта написания: с мягким знаком и без него, т.е. гнусь и гнус, причём и то и другое может использоваться в значении отвратительного, подлого человека (464).
По происхождению от праславянского языка оба эти слова родственные и могут означать и мелкое насекомое и отвращение (в сербохорватском и чешском языках), а также грязь, навоз, лентяя (в польском языке) (53).
Даль в работе «О наречиях русского языка» (1852) (465) указывал, что гнус является сибирским диалектным словом, которым называли мелкое летающее насекомое. В словаре Даля читаем:
«ГНУСИНА ж. гнус м. един. и собират. сев. вост. и сиб. нечистое мелкое животное, гадина, иногда и досадное насекомое: крыса, мышь, крот: овод, муха, комар, мошка; червяк, гусеница; червь, предполагаемый народом в теле человека, при разных болезнях, особ. в венерической» (76).
Гнусь , по мете словаря Ушакова (1935-1940), является просторечием (33), которое используется больше в указанном выше переносном смысле к кому-либо или чему-либо, вызывающему отвращение или омерзение и употребляется как порицающее и бранное слово (99).
Прилагательное гнусный помечается в словарях (35,99) как разговорное, означающее то же, что очень плохой, скверный. Напомним, что о примере с этим прилагательным из русской поэзии, которое мы приводили в главе о разговорной лексике в поэзии Сумарокова:
Сие позорище увидев,
От них Бог очи отвратил,
И гнусной род возненавидев,
На них яэычников пустил.
«Благодарите человеки». Из 105. Псалма
НОВЬ
В стихотворении Северянина «Я жив, и жить хочу, и буду…» (1914) обратим внимание на следующие строки, в которых использован радикал новь:
[842]
Какие НОВИ в чарах мая!
Какая в НОВЯХ благодать!
И сколько НОВЕЙ в чарах мая,
Ведь столько песен впереди!
Живи, живое восторгая!
От смерти мертвое буди!
Радикал новь в Словаре Даля толкуется так:
«НОВЬ ж. непашь, залог, целина;… НОВЬ также новинный, местами овощ, слетье, вообще, что впервые на году появилось. Посбирать НОВИ, вост.
выпрашивать Христа ради, по жатве. Месяц на НОВИ, в НОВИ, в новце, намолоди, в новолунии» (76).
В таком, общепринятом старом смысле, указанном в Словаре Даля,это слово находим, например, в стихах Клюева:
Трубят серафимы над буйною НОВЬЮ…
«Из “Красной газеты”» (1918).
Вместе с тем, как отметил Брандт, у Северянина слово новь дано «в смысле не новопашной земли, а новых предметов или ощущений» (462), и в этом смысле первенство применения этого слова приписывается именно Северянину. Мы вернёмся к рассмотрению этого семантического новообразования в разделе о неологизмах и окказионализмах Северянина. Теперь же отметим ещё, что также этот радикал испльзовал и Есенин:
Как тогда, я отважный и гордый.
Только НОВЬЮ мой брызжет шаг…
Если раньше мне били в морду,
То теперь вся в крови душа.
«Всё живое особой метой» (1922)
[843]
СКОЛЬЗЬ
В стихотворении Северянина «На лыжах» (1918) отметим радикал скользь:
Люблю на лыжах СКОЛЬЗЬ шагов…
Слово скользь известно как разговорное, характеризующееся стилистически сниженной лексикой. Смысловое значение этого слова то же, что и литературного слова скользкость (99). Это слово указано также и в Грамматическом словаре русского языка Зализняка (107).
Вместе с тем, Портнова (463) указала это слово как неологизм Северянина, что, видимо, не соответствует действительности, имея в виду помету в словаре этого слова как разговорного (99).
СМУТЬ
Диалектизм смуть находим в стихотворении «Nocturno» (1909):
Навевали СМУТЬ былого окарины
Где-то в тихо вечеревшем далеке, -
И сирены, водяные СМУТЬ балерины,
Заводили хороводы на реке.
Слово смуть означало то же, что и смута (96).
В Словаре Даля указан радикал смут без мягкого знака, означавший «недоброе дело» (76).
ЧУДЬ
[844]
Слово чудь было указано в Словаре Даля как сибирский диалектизм в значении странный, чужой (76).
Этот радикал выделим в стихотворении Северянина «Вечером жасминовым» (1910):
Сердце тихо очаровано… Сердце ранено чуть-чуть…
Захлебнулся ум в забвении… Вдалеке — виолончель…
Сочным вечером жасминовым сядь на лунную качель:
Будет с лилиями грешница и чарующая ЧУДЬ…
ЯВЬ
Радикал явь использован в стихотворении Северянина «Berceuse осенний» (1912):
И, утолив мой алчущий инстинкт,
Вернет меня к моей бесцельной ЯВИ,
Оставив мне незримый гиацинт,
Святее верб и КРИЗАНТЭМ лукавей…
Слово явь указано в Словаре Даля:
«Яв или явь ж. состоянье трезвое, сознательное, несонное и без бреду и забытья, в полном, здравом уме» (76)
В стихотворении Северянина обратим внимание ещё на произношение и написания кризантэм вместо хризантем.
II.16.2 Другие разговорные слова в поэзии Северянина
[845]
В стихотворениях «Качалка грезэрки» (1911) и «Нелли» (1911) обратим внимание на глаголы загрезить и загрезиться:
Стоит Вам повертеться, —
И ЗАГРЕЗИТСЯ сердце…
…………………………………………………………..
Что ЗАГРЕЗИТ порфирой заурядный холоп!
«Качалка ГРЕЗЭРКИ» (1911)
На кушетке ЗАГРЕЗИЛСЯ молодой педагог.
«Нелли» (1911):
Указанные глаголы были известны ещё по Словарю Даля:
«ЗАГРЕЗИТЬ, начать грезить, бредить; задурить, пуститься в нелегкую. ЗАГРЕЗИТЬСЯ, грезить много, долго, забыться в грезах» (76).
В Словаре Ефремовой глагол загрезить даётся с пометой разговорный (99). Также разговорным следует считать и глагол загрезиться.
Так что Сергей Толстой напрасно включил глагол загрезиться в составленный им Словарь неологизмов (272), посчитав это слово новообразованием Северянина.
В стихотворении «Боа из кризантем» (1911) указан глагол закудриться:
Вы прислали с субреткою мне вчера кризантэмы -
Бледновато-фиалковые, бледновато-фиалковые...
Их головки ЗАКУДРИЛИСЬ, ароматом наталкивая
Властелина Миррэлии на кудрявые темы...
«Боа из кризантем» (1911)
[846]
Это разговорный глагол, причём, судя по определению Словаря Ефремовой (99) к слову кудриться, сниженного лексического уровня, т.е. можно сказать, просторечие. Тем не менее, он также был без достаточных оснований включён в Словарь неологизмов Сергея Толстого (272).
В стихотворениях «Кензели» (1911) и «В клёнах раскидистых» (1912) обратим внимание на деепричастие разузорена и глагол разузорить, от которого оно образовано:
А дорожка песочная от листвы РАЗУЗОРЕНА…
«Кензели»
В этой сиреневой даче мы РАЗУЗОРИМ уют!
«В клёнах раскидистых»
В Словаре Ефремовой глагол разузорить также даётся с пометой «разговорный». Он означает «украсить узорами» (99).
Это даёт основание сомневаться в правильности определения Сергеем Толстым указанного глагола и образованного от него деепричастия как неологизмов Северянина (272).
В стихотворении «Мои похороны» (1913) Северянин привёл глагол протрелить, который Сергей Толстой также включил в Словарь неологизмов (272):
Под искры музыки оркестровой,
Под вздох изнеженной малины —
Она, кого я так приветствовал,
ПРОТРЕЛИТ полонез Филины.
Однако, этот глагол был давно известен, и его приводил в своём Толковом словаре ещё Даль:
[847]
«ПРОТРЕЛИЛ соловушка, пропел трелью» (76).
В стихотворении «На островах» (1911) обратим внимание на два наречия: сорно и росно.
В аллеях СОРНО, в куртинах РОСНО…
Слово сорно применяется, когда говорят о наличии большого количества сора где-либо (99).
Наречие росно, соотносимое с прилагательным росный, в Словаре Сергея Толстого (272) указано как неологизм Северянина, но на самом деле, как свидетельствует Ушаков в первых изданиях своего Словаря (33), оно было и ранее известно как областное слово в значении сказуемого, указывающего на обилие росы (33) . Его синонимом является народно-разговорное слово (33,99).
Указывая на это слово, Сергей Толстой сссылался на строку из стихотворения Северянина «Невыразимая поэза» (1913), цитируя её неточно (272):
«РОСНО зачем в деревьях».
В стихотворении Северянина соответствующая строка дана в другой редакции:
Росы зачем на деревьях? В небе зачем фиольно? (466)
[848]
В стихотворении «Увертюра» (1915) Северянин приводит устаревшее разговорное наречие порывно, означающее то же, что современное литературное порывисто:
Вдохновляюсь ПОРЫВНО! И берусь за перо!
Порывно является устаревшим словом и означает то же, что современное порывисто, образованное от существительного порыв и стилистически разговорно-сниженного прилагательного порывный (99), вместо литературного порывистый.
Это наречие образовано от устаревшего прилагательного порывный, указанное в Словаре Даля:
«Порывный, -вочный, к порыву относящийся» (76).
Прилагательное порывный есть в стихотворении Державина «Евгению. Жизнь Званская» (1807):
Там с арфы звучныя ПОРЫВНЫЙ в души гром.
И ещё в стихотворении «Осень» (1819) Гнедича :
Шумит ПОРЫВНЫЙ ветр между дерев нагих
И, жёлтый лист крутя, далеко завевает…
В стихотворении «Намёки жизни» (1911) Северянин использовал известное разговорное слово бледнота, синонимом которого является литературное - бледность (33):
[849]
Увидевший вскричал, а двое вас —
Две женщины с девической душою —
Зажгли огонь, пугаясь БЛЕДНОТОЮ
Бессильного осмыслить свой рассказ…
Сергей Толстой определил слово бледнота как неологизм Северянина (272).
В стихотворении «Весенние триолеты» (1913) Северянин написал:
О, жизнь моя! ты вся еще в груди!
ВОПЬЮ тебя, — и сердце воспылает!
Глагольная форма вопью образована от глаголов впить и впивать. Она дана в 1-го лице будущего времени и в этой форме не совсем привычна, хотя формы от возвратных глаголов впиться и впиваться - вопьюся и вопьюсь понятны.
В Словарь неологизмов этот глагол Сергеем Толстым включён неправильно (272), так как был известен задолго до Северянина и вошёл в Словарь Даля (76):
«ВПИВАТЬ, впить что, вбирать, втягивать, всасывать, вдыхать в себя жидкость или влагу. Дерево впивает пищу корнями и листвою. Впиваю
дыхание весны».
Он также вошёл и в другие словари русского языка (33,34,76) и является разговорным.
В стихотворении Северяиина «В блёсткой тьме» (1913) приводится деепричастие ОГЛУПИВ от глагола оглупить, родственного прсторечному его парониму оглупеть (35):
В княжьей гостиной наструнились, лица свои ОГЛУПИВ.
[850]
Этот глагол был известен в русском языке в значении «сделать глупым» (33) и употреблялся ещё, например, Львом Толстым в письме к супруге Софье Андреевне Толстой от 2 февраля 1884 года:
«Ничто не может так ОГЛУПИТЬ человека, как уверенность, что он все знает» (467)
Ещё этот глагол встречаем у русского и украинского писателя Владимира Короленко (1853-1921) (468) в повести «Слепой музыкант» (1886):
«— К черту уроки! — ответил Максим с гримасой нетерпения. — Слишком долго оставаться педагогом — это ужасно ОГЛУПЛЯЕТ». (469)
В стихотворении «Июневый набросок» (1910) обратим внимание на разговорный глагол обезденежить:
Здесь, на земле… Своей тоской
Ты ничего тут не изменишь,
Как нищего ни ОБЕЗДЕНЕЖЬ.
Этот глагол был указан ещё в Словаре Даля:
«ОБЕЗДЕНЕЖИТЬ кого, лишить денег или покинуть без денег» (76).
[851]
К этому разделу Сергей Сорокас написал следующий отклик-рецензию:
"Обезденежить" актуально и сейчас. Грандиозный труд!!!
Сергей Сорокас 19.01.2021 15:26