Начало здесь
http://stihi.ru/2021/11/25/5866
ОН.
Дни, словно осыпающиеся с отвесной скалы мелкие камушки, стремительно исчезали из вида. Не успел оглянуться – уже июнь. Осталось всего несколько экзаменов – и школа позади. Начиналась взрослая жизнь. Колька с раннего детства точно знал, чего он хочет. Поступить в мореходку. Впрочем, это теперь было не главное. Главное теперь было только одно – Она. Он страстно желал, чтобы рядом с ним была эта девушка. Навсегда. На всю жизнь. Оглядываясь назад, он не мог поверить, что жил без этих свиданий. Без разговоров по душам. Без тепла её ладошки в своей руке.
Безудержно счастливый, Колька, вспомнив о своём давнем желании, достал из потайного ящика тетрадь и наконец-то сделал первую запись:
9 июня 197… год.
Сегодня первый раз, после того сумасшедшего дня 9 мая, мы встретились с Ней, не прячась и не оглядываясь на окружающих – открыто, днём. Сколько всего произошло за эти тридцать дней! Сколько мне пришлось выдержать: и гнев родителей – «что вы творите?!», «из дома - ни ногой…», «только через мой труп…», и драку с Братом. Но уже ничто и никто не может изменить свершившееся: она МОЯ ДЕВУШКА. Сам я еще не могу поверить в это и каждую ночь просыпаюсь в испуге – а вдруг это сон? Но, как бы это ни казалось странным, я вспоминаю в моей ладони тепло её руки и успокаиваюсь. Брат при встречах со мной демонстративно отворачивается, не говоря ни слова. Но родители уже смирились и больше не устраивают истерик, когда я выхожу из дома. А сегодня отец впервые после случившегося протянул мне ключи от машины. Надо ли говорить, как я волновался, садясь за руль. К её дому ехал практически на автопилоте, но, увидев её обрадованный взгляд, успокоился. Она вообще действует на меня успокаивающе. Потом мы уехали подальше от хутора, от людей и забыли обо всем. Наверное, со стороны это выглядело сумасшествием, но нас никто не видел, мы были одни на всем свете. Превратившись в диких неугомонных животных, мы бегали по полю, то ли пытаясь убежать, то ли догнать друг друга, рвали цветы, подбрасывали их и обнимались под этим цветочным дождем. Мы хохотали так, что у меня заболела челюсть. А потом сидели, обнявшись, свесив ноги, на обрыве Ольшанского пруда и смотрели, как тихонечко гаснет солнце и мир погружается в непроглядную темноту. От пруда тянуло холодком. Тишина завораживала, подчиняла себе, заставляла нас умолкнуть. Она всё плотнее прижималась ко мне, и я чувствовал себя на седьмом небе. Я люблю Её!!!
ОНА.
Осуждающие взгляды и шушуканье за спиной – это такие мелочи, когда поёт душа. А Она теперь точно знала, как это, когда поёт душа. Прошел всего месяц с того странного события, поставившего всё с ног на голову. Пожалела ли Она хоть раз о своём поступке? Нет! Нет! Нет!!! Умопомрачительное чувство – настоящая любовь закружила её в своём ритме. Были забыты и подруги, и друзья. Он, только он один занимал все её мысли. С каждым днём, влюбляясь всё сильнее и сильнее в этого синеглазого, светловолосого мальчишку, она не могла поверить, что жила без этих свиданий. Без разговоров по душам. Без тепла его руки. И без тоненькой ученической тетради, куда она, как в копилку, с некоторых пор складывала рвущиеся из самого сердца строчки:
Как мне идут счастливые глаза!
Как мне идет полёт над бездной буден!
Пусть сон о счастье будет беспробуден...
Он мне сегодня о любви сказал!
Как мне к лицу безудержный мой смех!
Как мне к лицу безумные желанья!
Я задыхаюсь от его признаний...
Люблю Его!!! И обожаю всех!!!
***
Мне и беды с тобой – смех.
Все печали уйдут прочь.
Что мне жизнь без тебя – смерть.
Мне и день без тебя – ночь.
Без тебя мне и час – год.
А с тобою вся жизнь – миг.
Без тебя моё сердце – лёд.
А молчанье твоё – крик.
Мне и свет без тебя – мрак.
И весна не придет, знай.
Мне и друг без тебя – враг.
Мне с тобою и ад – РАЙ.
ОН.
Тучка была совсем не страшная. Маленькая, почти незаметная. Где-то на самом краю бесконечно синего неба. На неё взглянули мельком и тут же забыли. Земляничная поляна манила своей нетронутой красотой. Кружила головы неземным ароматом. Дурачась и хохоча, они принялись собирать ягоды. Выбрав самую крупную, спелую и ароматную, Она протянула её Кольке. У него даже дыхание перехватило, когда Её пальцы коснулись губ. Не теряя времени даром, парень последовал её примеру. И вот уже Её губы, забирая ягоду, дотронулись до его пальцев, унося Кольку в заоблачные дали.
Проливной дождь хлынул как будто ниоткуда. И пары минут хватило на то, чтобы промочить насквозь их одежды, но ливень и не собирался успокаиваться. Холодные струйки воды зазмеились по телу, враз вернув влюблённых с небес на землю. Схватившись за руки, они побежали к машине, то и дело поглядывая друг на друга и прыская от смеха.
Это случилось как-то само собой. Поскользнувшись на мокрой траве, Она начала неловко заваливаться на спину. Пытаясь удержать, Колька резко дернул её за руку. Второй рукой, бросив бидончик с ягодами, подхватил девушку и прижал к себе. Его губы неловко ткнулись куда-то. Но в ту же секунду, не разумом, инстинктом, почуяв, что это её губы, Колька прижался, впился в них со всей страстью влюблённого юноши.
Дождик то затихал, то припускал с новой силой, но они ничего не замечали вокруг. Одни на всей вселенной.
В этот день мысль о расставании была особенно тягостной, но, не желая подвергать опасности хрупкое здоровье своей девушки, Колька заторопился к машине.
Целуя любимую на прощание, он вдруг замер и глядя прямо в глаза сказал:
– Ты такая красивая… Ты такая… Такая… Самая лучшая…
ОНА.
«Ты такая красивая… Ты такая… Такая… Самая лучшая…», – напевая эти слова, подпрыгивая от радости, Она ворвалась в свою комнату и замерла, увидев отражение в трюмо. Из зеркала на неё смотрело настоящее пугало – распухшие от поцелуев губы, волосы, словно мокрая пакля, брошенная по плечам, полоски размазанной по щекам туши. Несколько мгновений девушка и отражение смотрели друг на друга, и вдруг, захохотав, девушка закружила по комнате, напевая громче прежнего: «Ты такая красивая… Ты такая… Такая… Самая лучшая…». Ненадолго замолчала, нахмурила лоб, словно пытаясь удержать какую-то мысль, и запела с новой силой: «Этот дождик нас стерёг… Этот дождик-хулиган нас стерег… Этот дождь – хулиган…» Подчиняясь своему внутреннему голосу, присела у стола и открыла заветную тетрадь:
Этот дождь-хулиган нас стерег.
Хитро прячась за тучи весь вечер.
И, конечно, застал нас врасплох,
Мокрым холодом брызнув на плечи.
Озорно, как мальчишка, шалил,
Безнаказанность чуя, похоже –
Моё платье в момент превратил,
В бесполезный кусок второй кожи.
Беспощадно прическу ломал,
Пачкал щеки разводами туши...
Только ты, посмотрел и сказал:
-Ты такая...
Такая...
Всех лучше...
Единения радостный миг
Улетал в высоту мирозданья...
Даже дождик смущенно притих,
Понимая всю важность признанья.
Этот дождь будет в нашей судьбе
Самым теплым. Как солнечный лучик...
Я поверила сразу тебе.
Ты такой...
Ты такой...
Самый лучший...
Поставила точку, пару раз перечитала написанное и с еще большим воодушевлением замурлыкала: «Ты такой, ты такой – самый лучший…»
ОН.
9 января 198…год.
Сегодня вдруг вспомнил про эту тетрадь. Про возникшее тогда странное желание описать свои чувства и события. И стало смешно. Первая и последняя моя запись – июнь прошлого года, ровно восемь месяцев назад… Восемь месяцев, пролетевших, как один день. Казалось бы, пора успокоиться, но я, как и прежде, не могу поверить, что это случилось со мной, с нами. Сколько событий за это время, а вот сижу, смотрю на чистый лист и понимаю, что писать не хочется. Да и нечего писать. А точнее, просто нет таких слов, чтобы описать то состояние полета, в котором я пребываю в последнее время. Всё хорошо! Всё лучше, чем хорошо! Школа осталась позади. Моя мечта исполнилась: я поступил в мореходку. Осталось всего несколько дней, и мне исполнится 18. Она моя девушка, и это уже навсегда. Всё чаще думаю, что нам надо пожениться до армии. Правда, как Ей сказать об этом, я не знаю. Попробовал посоветоваться с друзьями, но они подняли меня на смех и наговорили гадостей про Неё. «… три года она не выдержит» «придешь с армии, а она уже с другим…» Закончилось это всё дракой, и больше я не хочу общаться с этими «друзьями». Я люблю. До безумия, до дрожи, до невозможности прожить без Неё ни одного дня. Даже полдня. От встречи до встречи я считаю минуты и даже секунды... Но как же долго тянется день…
ОНА.
Как же долго тянется день. Как нестерпимо медленно ползёт время. До свидания оставалось еще несколько часов, и от этого становилось грустно, до слёз. Чтобы хоть чем-то занять себя, Она взяла тетрадь и принялась перечитывать, вспоминая, когда и как появились те или иные строчки. Вот стихотворение, написанное в тот памятный день первого поцелуя:
Тучка, по звездной гуляя глади,
что-то шепнет луне.
Мягкими лапками Счастье гладит
губы мои во сне.
Гвалт голубей распугает утром
снов торопливых тень.
Счастья тепло – драгоценность будто,
в сердце храню весь день.
Перечитывая эти строчки, Она словно заново пережила те сладкие мгновения и немного повеселела. Следующее стихотворение напомнило об их первой и единственной ссоре.
Простить сто тысяч холодов
За миг теплеющего взгляда.
Запрятав в бездну городов
Минорный отзвук листопада –
Простить, на сотни лет вперед,
На километры рваных строчек...
И даже зная:звёзд полёт -
На небосводе легкий прочерк,
Простить. Пусть стынет в хрустале
Ромашек сорванных молчанье...
За то, что кто-то на земле
Успеет загадать желанье...
Причину ссоры Она, сколько ни старалась, вспомнить так и не смогла. Что-то он сказал не так. Что-то она. Разругались в пух и прах и разошлись по разным сторонам. Решительно, как умеют только восемнадцатилетние. Её гордости хватило шагов на сто, не больше. Прошептав в оправдание: «Я только на секундочку, посмотрю, как он уходит», – оглянулась. И, увидев, как он бежит за ней вслед, не раздумывая – повернула и побежала навстречу. Именно тогда и родились эти, полные любви и надежды строчки:
Облака, как сливочный пломбир.
На окне, цветасто, солнца крошки.
Мне немного нужно – целый мир,
Угнездившийся в твоей ладошке.
Жаворонка трели с высоты,
Тропки убегающей загадка...
Мне немного нужно – только ты.
До последней капли, без остатка...
Перевернула листок и замерла, переполненная нежностью и теплом:
Мне тебя так несложно слышать...
Вечер нежностью нашей вышит.
Солнце, мягко, по краю крыши,
кошкой ластится золотой...
Мне тебя слышать так несложно...
Рук твоих оберег надежный.
И ложится так осторожно
На ресницы мои покой...
Мне тебя так несложно слышать...
Тетрадь была исписана почти до конца. Чистой оставалось всего полстранички. Взволнованная воспоминаниями и ожиданием, Она взяла ручку и записала:
За окошком январский вечер,
Весь – в сиянии звёздных страз...
Начинаю отсчет до встречи –
Десять... Девять... Четыре... Час...
Кружева на антенной рее
Из снежинок морозы вьют...
Как же я пережить сумею –
Сорок шесть... Сорок пять минут...
Светом лунным с ладошки кормит
Сердце ночь... Усмиряя бунт.
В бесконечность пускают корни –
Двадцать шесть... Двадцать пять секунд...
Последние две сточки пришлось писать уже на обложке. Это почему-то расстроило Её. Мелькнула мысль: «Вот и закончилась тетрадь нашей любви». Эта испугало девушку до слёз, и она торопливо написала крупными заглавными буквами: «МОЛЮ!!!» Подумав немного, нарисовала сердечко и уместила в серединку четыре строчки:
Как солнце дню, как море кораблю,
как жажде жизни на краю у пропасти –
верна тебе. И об одном молю:
-Не отнимай нас друг у друга, Господи...
Закрыв закончившуюся тетрадь, спрятала её на верхней полке шифоньера. Достала новую, и, уже позабыв свои страхи, написала на первой страничке:
Как солнце дню, как море кораблю,
как жажде жизни на краю у пропасти –
верна тебе. И об одном молю:
– Не отнимай нас друг у друга, Господи...
Продолжение здесь http://stihi.ru/2021/12/07/6292
Фото из интернета.
(Р.S. Все события и персонажи вымышлены. Любое сходство с реальными событиями случайно).