На маленьком, но лихо танцующем огне,
раздувшем новый час умышленных евгеник,
среди познавших боль от извращённых стен,
стоит стекло. За ним - не отражённый гений.
Он есть. Он там. Один. "Подвешен" и раздет
до атомов... А здесь мелькают "спецодежды":
уроды, подлецы, предатели, невежды...
Кривое царство врёт под реквием звезде,
что сладок жар сердец в полуденных лучах,
что разум общих тем с ним вовсе не имеет.
Холодный взор ведёт отчаянные тени
по ложным тропам, как по трещинам во льдах...
А кажется, что мир реальный и живой,
что не какой-то плод игры воображений.
Но чем удобней мысль, тем больше всяких мнений
о том, что есть внутри и что отражено.
И только гений свет пытается постичь,
чтоб "вывернуться" и взметнуться лёгким паром.
Но небо не берёт бесплотное за даром...
Среди познавших боль, он - тысяча причин
послать к чертям огонь и плату за тепло.
Кого устроит мир, где вечен ад и пламя,
и хрупкое, но не распятое стекло?...
Сжимаешь кулаки, а он сжимает камень.