В детстве я читал все подряд, что попадало под руку: сказки, учебные пособия старших сестер, журналы, календари и т.д. После войны в маленьком захолустном городке не было библиотек, музы ещё молчали… Уже значительно позже, когда я учился в старших классах, я с удивлением отметил про себя, что многие учебники мне знакомы, потому что я их читал в детстве. Переехав в Алма-Ату вместе со всей семьей, я получил возможность доставать толстые книжки, первыми из которых были «Три мушкетера» и «Двадцать лет спустя» Александра Дюма. Мы с мальчишками сражались на шпагах, устраивая турниры по фехтованию. Вместе с Томом Сойером плавали по Миссисипи, а с Куперовским Зверобоем бегали по прериям и пускали стрелы возмездия злобным гуронам…
Случилось так, что старший брат приобрел книгу Валентина Пикуля «Океанский патруль». Это был первый роман писателя, который описывал события Великой Отечественной войны на Северном театре военных действий глазами 16-летнего матроса и был посвящен памяти друзей-юнг, павших в боях с врагами. Содержание книги глубоко запало в мою душу, поскольку главный герой был не намного старше меня самого.
Однажды на уроке истории меня вызвали к доске, где висела карта СССР, и попросили рассказать о важных военных событиях 1944 года на Севере. Надо сказать, что уроки истории в то время у нас вела директор школы Мария Степановна, женщина степенная, суровая, большевик-сталинец до мозга костей. Был конец декабря, время тихо двигалось к Новому году, настроение было предпраздничное, а состояние полурасслабленное… Я начал с того, что пересказал несколько строк из учебного пособия, мне показалось, что изложение суховато и надо его немного приукрасить, чтобы получить пятерку у директриссы. Начав вспоминать некоторые данные из романа Пикуля, вдруг почувствовал, что морская стихия подхватила меня и понесла по волнам красноречия. Больше всего директриссу поразило, что я упомянул «линию Маннергейма», которая отделяла Советский Союз от Финляндии. Понятно, что ни в каком учебном пособии об этой линии речь не шла, а имя самого фельдмаршала была под запретом. Но юный краснобай об этом не знал, он просто пересказывал, что было изложено в романе по данной теме. В итоге я получил свою оценку и на том мы разошлись, как в море корабли…
Прошло два месяца после этого урока, как вдруг наша классная руководительница сказал мне, чтобы завтра мои родители пришли к директору. Я лихорадочно начал вспоминать все свои грешки за прошедший период, из-за которых могли вызывать моих родителей в школу, да ещё к самому директору. Не найдя ничего предосудительного в своей биографии за последние два месяца, был вынужден проинформировать свою мать, что её приглашают в школу на прием к директору школы.
На следующий день моя мать пришла в школу, её провели в кабинет директора, а я остался ждать своей участи в приемной. Минут через 10 из кабинета вышла моя мать и классная руководитель, которая объявила, что за примерное поведение и успехи в учебе меня награждают поездкой в Артек. Следует признаться, что я слабо представлял, что такое Артек, тем более за всю предыдущую жизнь никогда не был в пионерских лагерях. Только однажды, когда я ещё был совсем шкетом, мы поехали в пионерский лагерь проведать моего старшего брата, который уже был пионером со стажем. Когда мы с родителями подъехали к лагерю, то дорогу преградил шлагбаум, который отказывались открывать без разрешения дежурного по лагерю. Родители попросили пригласить этого дежурного, чтобы получить его разрешение на проезд на территорию пионерского лагеря. Прошло несколько томительных минут, пока мы не заметили важно шествующего в нашу сторону дежурного по лагерю. Им оказался мой старший брательник…
Что касается Артека, то родителей приглашали, чтобы получить их разрешение на отправку несовершеннолетнего отпрыска на два месяца в дальнюю поездку и для оплаты проезда туда и обратно плацкартом. Мое же состояние в тот момент не отличалось от состояния аборигена северных широт, которого угостили бананом или ананасом.
Уже потом, по прошествии ряда лет, я догадался, что «линия Маннергейма» вывела меня в этот пионерский рай для советских школьников. Мой племянник в середине 70-х годов тоже был Артеке на летних каникулах, но это была совсем другая песня…