Мне голос был. С «Серебряного века»,
Он мне вещал о чести и любви,
О всех терзаньях и сомненьях человека,
Как идеалы можно в нем одушевить.
Поэзия, совсем как инструмент хирурга,
Раны душевные способна залечить,
Переиначит раблезианского Панурга,
Меня, конечно, будет он боготворить.
Научится жить просто, честно, мудро,
Встречать рассвет, по вечерам бродить,
Смотреть на небо и молиться Богу утром,
Чтобы потом с Гаргантюа перекусить.
После зимы бывают дни такие,
Когда весенний ветер нежен и упруг,
А бездна шепотов волнующе страстные,
Ласкают вас как юный близкий друг.
И лёгкости своей дивится даже тело,
Что ощущаешь божью благодать,
А сердце бьется ровно, мерно, смело,
Что хочется таинственно молчать…
К читателям:
Вы скажете:
Рабле с Ахматовой - несовместимы,
Согласна с вами, в этом мой прикол,
Как совместить бомжей и херувимов,
И усадить за праздничный их стол?
Ведь жизнь одна, хотя многообразна,
Порой жестока, и порой груба,
В ней столько удивительных соблазнов,
Не устоит, наверно, и судьба…
Но чем дарить себе любовное молчанье,
Когда душа и сердце – пополам,
Спешите лучше, братцы, на свиданье,
Хвалу и славу я Творцу за вас воздам…
Алма-Ата, декабрь, 2021 г.