Когда моя Россия умирала,
ее конца вы ждали как начала,
но все-таки она не умерла.
Она себя по косточкам сложила,
срастила вами взрезанные жилы
и кровью до конца не истекла.
И поднялась. Сначала на колени,
потом на ноги, пусть держась за стены, -
не все ещё вы взяли в молотки.
И, сделав шаг, пошла затем всё твёрже,
уже не той, что надо вам, «партнёршей»,
а, вашим же расчетам вопреки,
не сломленной - усвоившей уроки,
что вы из слабых выжмете все соки
и, чтоб уж точно, выжмете ещё.
Рассчитывали: выжатая вами,
Россия ляжет тряпкой под ногами,
и вот теперь вы поняли просчёт.
Отчетливо вам ясно: дали маху,
не вышло снять последнюю рубаху,
страну мою, как липку, ободрать.
Поэтому и злобствуете, лжёте
и лжёте так же грязно, как живёте,
помои в нас плеская из ведра.
Поэтому и каинов зовёте,
не верящих: предатель не в почёте,
он нужен только службу сослужить.
И не понять вам - это бесполезно:
недостижима высота из бездны,
и правота недостижима лжи.