Не сразу удалось подковырнуть
лопатой крышку пихтовой посылки.
Несложное занятие - по силам
и нынешним вождям и отщепенцам.
На описи слова: "Пудовый внук
восторженно разучивает песни
о Ленине и юных пионерах".
Недобрый холодок пробрался внутрь.
Махорка по дороге перепрела,
а солнце обходило Колыму.
Пробился запах сала с сухарями.
Охранник разозлился: "С*ка, рявкнешь -
я выстрелю, не думая! Бл* буду!"
Родители и дети стольких мук
страшатся и отбоев и побудок:
их сон - тугая нить во власти бесов.
Ты, вся в поту, пыталась сковырнуть
святую крышку: "Трудно, хоть убейся!"
На лагерь опустился вязкий мрак,
охранник крикнул сдержанней: "Бл* буду!
По описи всё сходится, бабуля.
На кой мне - ваше сало что воняет. -
потом добавил тихо - Контра. Мразь".
Смирнов был раздражительным воякой;
ходили слухи - будто бы дальтоник.
Но он не блефовал - стрелял не раз
по детям некрещёного Дальстроя.
Ты спрятала разбитые очки.
Вкус сала вкупе с крошками был горек.
Грядущее настаивалось в горле,
а прошлое, по правде, еле грело:
"Прочти молитву, глупая, прочти.
Внучка таки назвали Елисеем -
в честь деда. Молодцы!" Шатаясь, шла ты
и думала: "Вот тела нет почти,
но есть душа за стёганым бушлатом".