Кузнецов смотрел на приближающееся небо и думал: «Это я туда лечу или оно падает на меня?». Ноющая загрудинная боль усилилась, и Кузнецов, сорвав с руки перчатку, захватил горсть снега, растёр лицо и шею, осмотрелся по сторонам. Убитый лось лежал метрах в трёхстах. Значит, до машины ещё больше половины пути. Он оставил её на обочине у кромки леса.
Боцман, сидевший рядом, лизнул хозяина в лицо:
– Чего разлёгся, вставай. Уже полчаса лежишь. Замёрзнешь.
– Ничего, ничего, Боцман, Байанай с нами. Рано к праотцам. Внукам обещал пошить новую форму к 9 мая, растут ещё, надо пошить. Чёрт с ней, с пандемией этой, свой Парад устроим. Помнишь, Боцман, фотографировались в прошлом году? И тебе бескозырку надевали… – Кузнецов погладил собаку. – На неделе сосед жаловался, что медведь ходит. Кобылам жеребиться скоро, беды бы не случилось. Надо попугать мишку. Коли умный, уйдёт. А нет, бить придётся… Да что ж оно прихватило-то… Давай, Боцман, показывай дорогу. Нам бы до машины, а там до поста ГАИ доедем как-нибудь, вызовут скорую…
Стемнело быстро. Кузнецов не помнил, сколько раз он падал лицом в снег, а потом снова полз на корточках туда, куда вёл его верный пёс. И это было не небо…
…Нина проснулась от шума. В палате горели все лампы, медсестра ставила рядом с её кроватью ширму. Значит, ещё ночь, из операционной привезли нового больного, и этот больной – мужчина. Нина лежала в реанимации уже двадцать суток, и редкая ночь проходила спокойно. Её и саму привезли вот так же ночью. Пока спускали на носилках с крыльца, она увидела на тёмном небе большое жёлтое пятно. Протяни руку и дотронешься до него. Луна то приближалась, то удалялась, и Нине казалось, что она качается на качелях. Машина тронулась со двора, пересчитывая лежачих полицейских.
– Да сколько вас здесь… Так и Господу душу отдать можно. – донёсся голос врача. – Василий, тормози! Мне надо попасть в вену. Нина, вы слышите меня?..
Очнулась Нина уже в палате. Сознание ещё путалось, но было понятно, что руки и ноги привязаны. Во рту настойчиво что-то мешало, нестерпимо хотелось пить. Нина попыталась позвать спящего на посту медбрата, но смогла издать только тихое мычание. А утро всё никак не наступало. Но это было неважно. Небо не укачало её.