В театре Офелии осень сметает циклон
Стихами, в софитах луной отражаемых чётко,
О том, кто без тени сомнений был пылко влюблён,
Чей образ из света и счастья был мысленно соткан.
И всё словно вакуум, пыль, шелуха и обман…
Офелия пишет о чём-то волшебном и грустном,
А Гамлет, бросая монетки в засохший фонтан,
Не помнит куда и к кому его тянет вернуться.
От осени к осени яблоня больше колец
На всех безымянных носила и носит под кожей,
А Гамлет врастает корнями в граниты сердец
Ночных незнакомок, ничем на неё не похожих.
Она в каждом встречном всё время находит изъян,
И даже в глазах цвета самого знойного лета,
А он каждой встречной пленён, одурманен и пьян
И мысленно каждая в первую ночь им раздета.
В театре Офелии осень сметает циклон,
Печально молчит запорошенный форт и пиано,
И вышел на сцену, софитами звёзд освещён,
Тот самый, кто всё-таки вспомнил её у фонтана.
Потрёпанный вьюгами, ветром и колкостью фраз…
И что в нём такое волшебное рвалось наружу?
Офелию снова уносит в раздумья Пегас,
А Гамлет бросает монетки в замёрзшую лужу.