Никому и некому
Все правители наши пророчат,
Но одно лишь у всех на уме…
Если кто-то работать не хочет,
Тот не может работать уметь.
Вот один всем грозился в ООН-е
И ботинком стучал по столу…
И в каких отыскали помоях,
Что весь мир предстоял на кону.
Насадил кукурузу повсюду
И возглавил поход на Парнас…
Кто сказал бы тогда: «Я не буду,
Не желаю работать на вас!»
А сменивший его в ту эпоху,
Сам эпоху собой заменил,
Целину поднимал и по кроху
Собирал автопарки из «Нив».
Хоть куда парень-орденоносец,
Кто сказал бы, что он профананс?
Пугачевой эпох бровеносец…
Как он мог не работать на нас!?
И в разгаре такого застоя,
В пятилетку «крутых» похорон
Объявил вдруг застои застольям
Горбачев, нанося всем урон.
Так юродствовать может татарка,
Что женой приходилась ему…
Он работать бы мог в зоопарке,
Но никак, возглавляя страну.
Вот он вывел коня-трактор в поле
И уселся он сам за штурвал,
Кто сказал, этот парень не хочет
И не может работать за нал.
Но его вдруг спустили по трапу,
Как спускаем мы кал в унитаз…
Было видно по лику сатрапа –
Он раздумал работать на нас.
И спустивши его самозванец
(Ведь, сказали ему: «Ты не прав!»)
Огляделся Борис и, как Ваня,
Принимать стал настойки из трав.
Очевидно, так, в пьяном угаре
Он проспал в государство визит…
Оскандалился – скажут, мол, старый,
Опозорил народ – тот простит.
Он в конце тысячелетья второго
У народа прощенья просил…
Отыскать чтоб второго такого
Ни желания нету, ни сил.
Сам себе отыскал он замену
И представил народу его,
А в народе бытует сомнение:
Мол, преставился сам до него.
Исчерпает срок жизни в палатах,
Если вовсе закончится он,
И, глядишь, как то в Римском Сенате,
И в Кремле воцарится свой Конь.
Коль народ жить, увы, не приучен
По понятьям «порядок» и «честь»,
Кто сказал, что животному скучен
Будет образ разумных существ?!