Как-то осенью, в месяц Аполлона
Боздромия,
когда я ещё надеждой был полон
прожить без драм,
спешил,
своего не ощущая веса,
мимо Эфеса
в Пеллу –
обходя ночью,
абсолютно
глубокой – когда уже и птица не пела,
восточную
его часть –
посмотреть на салют
в честь
рождения, как мне сказали, человека-бога,
и сбоку
от дороги
в очертаниях
какого-то здания –
и в темноте внушительного –
нарисовался – черт-не-черт! –
в общем-то, безрогий –
но очень осторожный –
собачьего не поднимая лая –
словно выполняя
какое-то секретное задание,
с улыбкой, как будто пришитой
к шаловливой
плебейской роже,
и глазами манией горящими,
в лицо
вопрос свой со слюной мне пичкая:
– Есть спичка?
– Я…
не курящий.
– Ну, что же ты: когда в скитании –
и вижу, не партийный ты –
тебе ведь скит,
а не этот наос Артемиды.
Ну ладно, что на меня возложено,
я выполню – тут
про запас есть трут,
кремень, кресало.
А может…
давай со мной – поможешь.
Так и тебя коснётся слава.
Ты з-знаешь,
как она
з-звенит!
– Ты из-звини,
мне некогда – и так на ерунду веков растрата –
в Боттию
направляю лыжи.
– Ну, с богом ты иди.
А я…
слыхал про Герострата?
Нет?!
Не раз ещё услышишь.
202...