Воспитанная в строгости традиций,
Эдит призналась доктору в любви...
Он оскорбился — этакий «патриций».
Остановил советом визави:
«Эдит, вам стоит обсудить проблему...
Я дам вам адрес нужного врача».
Стал избегать, он разрешал дилемму:
«Неужто страсть её столь горяча?!»
Она — помеха Юнгу, стало ясно.
Эдит пришлось вернуться в США.
В Чикаго дом, она живёт прекрасно,
Так говорит всем, но больна душа.
Гарольд давно развёлся и женился.
Их дети выросли и презирали мать.
Отец пугал Эдит, ругал и злился.
Он не желал больную принимать.
Грозился: «Откажу тебе в наследстве...»
А ей давно противен денег гнёт.
Любовь купить? Да нет такого средства.
В разбитом сердце боль зверьком живёт.
Садовник Эдвин Кренн ей скрасил годы.
Любовник он или её слуга?
Вернулись фобии — изъян породы.
Она повсюду видела врага.
«Я не боюсь теперь...» — слова ухода.
Эдите было только шестьдесят.
Почила — рак груди, конец невзгодам.
Родные сумасбродства не простят.
«Нет в деньгах счастья...» — утверждаю это.
Примеров под луною — пруд пруди.
Я вспоминаю древнего поэта,
Сказавшего, что золото смердит.
Те беды, что людей сопровождают,
Когда родится мощный капитал,
Изъянами владельца награждают.
Кто осознал, тот меценатом стал.