* * *
Все, кто любил меня так нежно,
ушли, угасли, вознеслись,
хоть светит мне из тьмы безбрежной
потусторонняя их жизнь.
Она, как жилка, на запястье
ещё пульсирует пока –
то загорается, то гаснет,
как тонкий лучик маяка.
И в чёрном космосе безмерном
она мигает и дрожит,
цепляясь обнажённым нервом
за глупую земную жизнь.
И я к ним возношу ладони –
к ушедшим, лучшим, дорогим,
и с хриплым шёпотом – «Я помню»! –
приблизиться пытаюсь к ним.
Но голос мой в пространстве тает,
в космической теряясь тьме…
А боль горит и не сгорает
в моей пожизненной тюрьме.