Пост подходил к концу. Наступил Рождественский Сочельник. День был серым и скоро уступил место ранним сумеркам.
Как всегда к зиме, её душа ждала многодневный Филиппов пост. В этом ожидании, в поисках чего-то важного жила она весь декабрь. Мысленный взор Фотинии был направлен внутрь, она пыталась разглядеть в себе главное, без чего жизнь казалась совсем не той, блёклой и пустой. Фотиния много читала, что-то писала в это время, каялась, молилась, слепыми шажками нащупывая тропинку к смирению.
После трёх часов комнатой всецело завладели вятские сумерки. В какой-то миг Фотиния отошла от внутреннего оцепенения и стала собираться в храм. И в этом году, как в предыдущие, Сочельник застал её врасплох. Она была к нему не готова: ещё не на все внутренние вопросы были найдены ответы, и желаемая чистота поста не была достигнута. С этим приходилось мириться. Накануне вечером она долго писала, потому в Сочельник чувствовала себя разбитой. Мельком бросив взгляд в окно, в серый промозглый день, она вся скукожилась, как засохший листок, и отвернулась. В шестнадцать часов усилием воли оделась и вышла на улицу. Улица встретила крепким морозцем и ветром. Фотиния любила природу, на улице ей всегда становилось лучше. Сейчас она шла на исповедь.
- Сердце нараспашку, заходи, морозец, горячей и чище будет молитва.
Храм встретил многолюдно, празднично. Очередь на Таинство исповеди растянулась через весь храм. Её всегда радовало большое количество людей, желающих попросить прощения у Бога, тепло как-то делалось внутри, как от присутствия благодати. Стоя в длинной очереди, она молчала, плакала. Слёзы свободно текли по лицу, до слов открывая человека Богу.
В какой-то момент среди людской толчеи взгляд выхватил мужчину, довольно молодого на вид, он спрашивал у прихожан, кто на исповедь. Фотиния подумала:
- Молодой ещё, выстоит ли такую длинную очередь?
- Мужчина, вы на исповедь?
- Да, вот ищу, кто крайний.
Фотиния наклонилась к женщине, стоявшей за ней в очереди:
- Вы не против, если я пущу этого человека вперёд, чтоб не ушёл без таинства.
- Конечно, не против, - с тёплой улыбкой ответила женщина.
Фотиния коснулась рукой плеча мужчины:
- Вставайте передо мной, вот сюда.
- Как так? Почему?
Благодарение, потеплевший взгляд, мгновенная доброта, озарившаяся братской улыбкой - всё это сразу дарами Бога пришло к Фотинии. И очередь подошла быстро.
- Чудны дела твои, Господи!
Обращаясь к живому Богу, в этот раз она сумела в короткие минуты открыть батюшке всю жизнь. Что-то особенное было в сегодняшнем Таинстве, так легко и просто она ещё не беседовала с Богом. На исповеди Фотиния обычно просила у батюшки молитвы о своих сыновьях. И когда отец Пётр сказал, что помнит просьбу и назвал имена сыновей, на глазах у матери заблестели слёзы.
Вернувшись домой, она продолжила готовиться к святому Причастию. Вдумчиво и неторопливо читала каноны с остановками, своими словами молила Бога о самых дорогих людях: о матери и детях. Всем просила вечной жизни: живущим ныне и уже ушедшим в мир иной. Сомнений в том, что у Бога все живы, не было. Четыре часа молитвы. Так долго она ещё не молилась. Но сколько нового было открыто ей в это особенное время. Всё стало другим для неё: серость дня сменилась настроением Праздника, такого Праздника, какого в обычной житейской суете она и не знала.
В ноль часов Фотиния вернулась в храм великомучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии на праздничную Рождественскую службу. Она пришла на день рождения Бога, спрятав глубоко в сердце свои скромные подарки.
Служба уже началась. Народа было так много, что Фотиния встала у входной двери. Песнопения сменялись чтениями писания, горели свечи, люди вдыхали сладкий запах ладана, крестились, кланялись, впуская каждый в свою меру радость вселенского Праздника. Служба неспешно шла своим чередом от молитвы "Верую" - к Господней "Отче наш". С ходом службы людей на службе становилось меньше, а в церкви - просторней. Перед Таинством святого Причастия Фотиния прошла из притвора вперёд, к иконам Богородицы, и встала у окна в молитвенном ожидании Тела и Крове Христовых.
Прихожане, сложив крестообразно руки на груди, привычным порядком становились в очередь. И Таинство началось. В самый разгар Праздника одному из братьев стало плохо, на глазах у всех он завалился набок и упал. Старичку, лет семидесяти, которого Фотиния помнила по воскресным службам, прямо в очереди стало плохо. Женщина слышала обеспокоенный шёпот братьев, обрывки реплик. Стоящие рядом с дедушкой подхватили его и стали оказывать первую помощь.
- Поднимите его.
- Мужчины, помогите.
- Сюда, сюда его ведите, к окну, вот табурет.
- Посадите его, поддержите.
Несколько человек подошли к болящему немедленно, усадили на стул, расстегнули ворот рубахи, кто-то стал обмахивать страдальца, чтобы ему легче дышалось. За суетой заботливых коротких фраз Фотиния выхватила взглядом лицо страждущего. Это было бледное, синюшное даже лицо умирающего человека. Веки тёмными кругами обрамили закрытые впалые глазницы, человек не мог стоять, не мог сидеть. Казалось, что он не мог даже дышать. Тело его безвольно расплылось по табурету.
- Воды, воды ему дайте.
- А ворот расстегнули?
- Таблетки у кого-нибудь есть? Посмотрите в карманах, может, есть таблетки.
- Скорую надо, - спохватилась стоявшая в метре от седого старичка Фотиния, доставая телефон из кармана. Волнение, суета в толпе.
В какой-то момент ей показалось, что человек умирает, и душе стало больно и страшно. Рядом с ней посторонние люди. И она произносит с вопросом в голосе просто вслух, а ни кому-то конкретному:
- Номер скорой ноль-ноль-три?
- Сейчас вроде другой - сто три, - отвечает кто-то и как-то странно сразу становится родным.
- Сто три, набираю уже, вот уже идёт вызов, да, - говорит Фотиния отрешённо, с внутренней благодарностью не оставившему её в трудную минуту брату во Христе.
- Скорая? Человеку стало плохо в храме, упал, синеет.
- Адрес? Точно не знаю, храм Веры, да, ждём, да, мой номер.
Фотиния смотрела на то, с какой любовью несколько прихожан заботятся о беспомощном человеке и думала о смерти. Как близко смерть опять подобралась к миру живых и показалась им удручающим состоянием болезненной немощи.
Умереть в праздник Рождества Христова в метре от святой Чаши... Эти мысли отвлекли Фотинию. И вдруг, казалось, небо сошло на землю - таким необъяснимым увиделось происходящее.
Неожиданно болящий сам встал, отодвигая руки, первое время ещё желающие его поддержать, и немного шатающейся походкой направился к святой Чаше. Сколько метров ему надо было пройти? Может, пять или меньше, какая разница. Но как их было ему пройти? Где было взять сил? И кто бы их дал?
Через мгновение отойдя от первого шока, кто-то сказал:
- Сейчас полегчает, брат.
И да, о чудо! Вот уже батюшка даёт болящему седовласому старцу самого Бога на лжице. И человек, как все, принявшие святое Причастие, спокойно продвигается к выходу своими ногами, без посторонней помощи, будто с ним ничего и не случилось.
Очередь тем временем продвигалась, Фотиния медленно шла к Богу. Она ждала Рождества. Ждала сердцем. И Господь пришёл.
Отойдя в сторону после святого Причастия, она искала глазами дедушку, которому стало плохо. Его нигде не было. Одна прихожанка на её вопрос ответила:
- Видела его, только что вышел на улицу.
На улице мело, рождественская ночь встречала Вятку неласково, колючками неуютного снега. С высокого крыльца храма вглядывалась женщина в ночную мглу в поисках человека, которому, как ей казалось, нужна была её помощь. И только когда она увидела его уходящим домой, скрывающимся вот уже за углом церкви, она перекрестилась и, подумав, слава Богу за всё, перевела дыхание и вернулась в храм. Праздничная служба скоро закончилась, Фотиния раздала малышам конфеты и вышла на церковный двор. Ветер не унимался, мешал снег, мысли, чувства. Будучи больше на небе, чем на земле, прихожанка вышла за церковную ограду и направилась домой.
Она медленно шла по тихому ночному городу. Произошедшее на Празднике Рождества не выходило из головы.
Она думала о Боге, который любовь. Сомнений не было - это Он отвёл беду, явил Своё чудо. Он дал силы человеку в нужный момент. Любовь и забота о любом человеке - это и есть Бог в нас. Так думала Фотиния, глядя в звёздное Рождественское небо, медленно шагая в сторону своего дома. Рождество Христа случилось для неё. С некоторой недоверчивостью сначала, а после с ещё большим восторгом она верила в это. Всем сердцем Фотиния доверилась Богу, который всё знает, который всех любит и который никогда не перестаёт. Она переживала Рождество Христово впервые. И новый мир, который она искала в себе и в который стремилась всей душой, чуть-чуть приоткрыл для неё свои неподъёмные двери.
<07.01.2022>