Не все те ведьмы, кто без повода сверлят огнём твои глаза,
Однако есть та степень холода, когда рождается гроза.
Они красивы, как сокровища, вольны и вовсе не вольны,
И как они, и как чудовища, опасны под приход луны.
И вот тогда созданья славные, чужой приобретают лик.
Они тебе, ты прав, не равные, но ты душою к ним приник,
Приник своим безумным ужасом и непокоем, ведь они
Не станут даже днём прислуживать: они всеволию сродни.
Ты сам загнал их в исступление, так оттого горят глаза,
И наступает днём затмение, и ранит молнией гроза.
А ты, заметив исключительность, вновь просмеёшься, с дрожью лишь,
Игру в людскую снисходительность опустишь с "благотворных" ниш.
Без наказанья, не оплёванный, ты будешь ранить, впредь и впредь.
Но в их глаза непотаённые ты не осмелишься смотреть.
Они же будут сниться, ведьминским, червлёным ядом вглубь полны.
Ты жить не мог по-человечески, боясь пустить вой ведьм во сны.
Теперь они в твоём сознании, и часто видятся во сне.
Ты будешь мстить за порицание, что сам поднёс, как яд в вине.
Но только не тебе заканчивать тобою начатое так.
Ты не осмелишься выклянчивать. Прощенье не дарует мрак.
2018 г.