Закрой глаза, найди во тьме огни, дрожащие на улице пустой. Читай им Малларме и Валери, лови губами белый снег живой.
Святую воду льют на нас с небес, но мерзнет все, что близится к земле. Луна звенит, как маленький Кортес, иную веру вздернув на кресте.
Прости мне то, что я стою один — в моих карманах вечность и звезда. Я слышу все, чем ночью полон мир, и это знанье —дуло у виска.
Французский вальс Марата на крови на этом фоне — простенький грешок. Монаршим арестантом в Тюильри упрятан день, как загнанный зверек.
А все молчат, пытаясь жить и пить как год назад, и как еще вчера. Бессмысленности тоненькую нить мотая на пустые вечера.
Стою во тьме, ловлю губами снег. Со мною Малларме и Валери...
И если стих молитва — то о тех, что распознать неправды не смогли.
Но все еще двоится и дрожит бездомный свет ночного фонаря. И этой беззащитностью хранит всех спящих и не видящих огня.