1
Лист бумаги давал возможность,
ресурсы,
шансы,
чтобы я могла устраниться и отдышаться,
изменить,
передумать,
решиться во что-то верить,
и не стукаться лбом в закрытые ветром двери.
Научиться зачёркивать –
в жизни не будет второго дубля,
не успеешь очнуться –
а время пошло на убыль,
пролетишь над гнездом кукушки,
и не заметишь,
как словечки на русском пропали, подсев на сети.
2
В городке безмятежно,
спокойно,
закрыли выход,
психотропы вкололи, и психов не видно – тихо.
Городок молчал простуженно,
был напуган,
море отчаялось бесноваться, загнали в угол.
Море переливалось в песок лениво,
словно любовница после корпоратива,
прижимаясь к берегу,
будто бы он – коллега,
который за ней целый год безуспешно бегал.
От коллеги несло коктейлями, пивом с ромом,
запахом с ног сшибающим,
но знакомым.
3
Для одержимых свободой прописан морфий,
я – скромный автор,
какой из меня Макмёрфи?
на северном море стоит сотни лет Гаага,
а я где-то с краю –
камень,
ножницы и бумага,
третейский судья,
разрешающий споры, чтобы
тебя не накрыло цунами бессильной злобы.
Невозможно дышать, словно в горле горячий кетчуп,
и с летальным уколом спешит медсестричка Рэтчед,
не откладывая зависимость на потом,
где история станет белым пустым листом.
13 января 2022