***

У поэта душа - распашная рубашка:
ни бечёвки какой, ни ремня.
В ней и жёсткие нити печали вчерашней,
и нарядность грядущего дня.
В ней мильоны стежков, потайные карманы,
то булавка, то яркая брошь.
В ней мелькают затяжки, другие изъяны -
что с него, бедолаги, возьмёшь?
(то он занят вопросами миропорядка,
то сдувает архивную пыль)
Её стойкая носкость для многих загадка,
но они, вероятно, слепы,
и не видят, как жать она может в суставах
и колоть узелками в бока,
как цепляет и пятна, и сорные травы,
как бывает порой нелегка,
как непросто менять на другие фасоны
незатейливо сделанный крой,
и считаться почти мировым эталоном
с утюгами прожжённой дырой.
У поэта душа - хоть немного на вырост,
и особенно свой материал.
Без неё не настроить капризную лиру,
сколько текстов бы он не писал.
Без неё всё не то, будто в лучшее блюдо
не добавлены пряность и соль.
Без неё мастерство - рядовая причуда,
а он сам - неодетый король.