Анатолий
С красивой пушистой бородой,
С походкою заметною такой,
На посох твёрдо опираясь,
Бредёт себе не озираясь,
По склонам сопок и ручьям,
Где через ельник, где по ключам,
По заячьим запутанным следам,
По мало хоженым местам.
На зайцев петли Толик ставит,
А больше всё вокруг запоминает,
Всем говорит, что отдыхает,
Кто не ходил в тайге, то тот не знает:
Что за отдых там, в глухой тайге,
Где места нет ступить ноге,
И вдруг запутался в сетях,
Кустарник дома, а ты в гостях.
Весь поизраненный, а то побитый,
И только душою не разбитый,
Гостя не пугает этот дом,
В котором мы сейчас живём.
Что для тебя царапины, ушибы,
Тебе всего и надо, чтобы
Отдохнула твоя изболевшая душа,
Жизнь ведь для немногих хороша.
А то всё чаще бурелом,
По которому вслепую мы бредём
И, чтобы вдруг не отступиться,
За веточку любую готовы зацепиться.
А ветка веточке большая рознь,
Быть может, ты кого-то и спасла,
Но сколько в душу колючек занесла,
Что долго жизнь казалась не мила.
Осталась где-то разбитая семья,
И не ласкала больше жизнь тебя,
Всё норовила больше уронить,
Тебя унизить и даже раздавить…
Ведь не было ни денег, ни работы.
На словах начальники – большие доброхоты,
А на деле больше всё мразь,
Тебя толкали дальше в грязь.
Им наплевать, что руки золотые,
Работники им не нужны такие,
Они ведь могут и напиться,
На время от обид забыться…
Но здесь поджила твоя душа,
Да и тайга здесь дивно хороша,
Действительно, что раны лечит,
А город всех травит и калечит…
Ты часто возвращаешься с добычей,
И это твой уже лесной обычай,
По-заячьи запутанный твой след,
И вот ребятам зайчишка на обед…
Восседает весело бригада за столом,
Т также весело беседу мы ведём:
- Бесспорно ты, Толя, молодец,
И зайца обманул, какой хитрец!
Но зайчик это худ да мал,
Был бы крупнее, наверняка удрал…
Всем Толик отвечает, улыбаясь:
- А вы бы взяли и от обеда отказались?
Хороший он, душевный человек,
Уверен, не будет одиноким его век,
Ему ещё отзовётся хорошая душа,
И будет счастлива с тобой она.
1991 год.