По неподвижности залива –
остыл, бедняга, не ходок –
невнятно и неторопливо
цепочки заячьих следов
то вбок, то кверху.
Тонкокостны,
стыдясь январской наготы,
великомученицы сосны -
и семижильные хребты
несут в божественные веси,
и плачи будущих молитв.
Но как же снег тяжеловесен!
И как безжалостен залив…
День ото дня прозрачней тени,
день ото дня белее свет,
и средь звериных –
откровеньем –
твой человечий долгий след.