Чуя в сквозняках амбре подвала,
первое последних кварцевало,
зеркалу ни много и ни мало
неподвижных звёзд для покрывала,
помнятся блужданья неваляшки,
всем ветрам ловушкой нараспашку,
саечки за близости кондрашки
да шараханья вокруг шарашки,
все концы из вод - и воедино,
медный змей не знает середины,
прямо в точку за предел картины,
но не сразу кукла-буратино
проницательна в самопознаньи,
разворот пути драконьей данью
заведёт в исток иною гранью,
просветив заклин в самообмане.