я смеюсь как Панч, что в ударе, ударив,
смеюсь и бросаюсь руками как птицами в сторону неба.
я в ударе, мой друг, вдохновенно вещаю в угаре:
всплески жестов летят и зеркалят: нам зрелищ и хлеба.
торопясь и сбиваясь, взахлеб, лью слова.
вы же вытянув лица стоите едва
и смотрите в ужасе: вот ведь совсем еба...
а я все быстрее шепчу, и кричу, и пою ведь моя голова
изнутри распирается тишиной
и хоть вой.
и хоть плачь, хоть рви волосы с корнем:
тишина моих рук проворней
не успею выдать еще порцию фраз:
бум. и весь сказ.
я ищу красоту в каждой капле, в перламутровой грани рассвета,
в колком снеге, в границах меж явью и призрачным этим,
в лужах осени, в травах короткого лета,
чуть забуду искать: словно фантик скулит о конфете,
так замерзнет что-то внутри.
хоть затрись.
дед Мороз давно не читает письма,
а почта России превращает мечты в пожухлые листья
ненужные и пустые, гоняет в душе полова,
а взрыв после раз-два.
я боюсь засыпать на 31-е уже сотни лет:
ведь пока не сплю, есть шанс на чудо и перемены.
я себе хотя бы в этом умею лгать,
что волшебство в новый год случается. первого будет свет,
пока кровь изнутри колко стучится в вены,
а я так боюсь моргать...