Я коротко писать умела.
Себя любила, но несмело.
Себя забыла, отдала,
а что взамен - не поняла.
Я не попробовала вкус
того, что видит глаз... И гнус
от всех событий наперёд
загонит в гроб...
Я верить тонко так не смела.
Я развернуть себя сумела
на 100 аршинов точно в ряд:
а что поделать, так стоят
создания на этом поле...
Я воскрешаю в своей воле,
я вспоминаю по судьбе
тебя - себе, себя - тебе...
Я вижу окна из дверей
и стон возникших перед ней.
Я вижу треугольник верхний.
Я вижу голос и, поверьте,
он светится, как жар в ночи.
Я восхищаю, не кричи.
Я потеряю эти ночи,
но то, что крови не захочет,
что выкрикнуть не смела там,
всё заберу - закрою храм.
Я разведу огонь в печи.
Я воскрешу себя в ночи:
и тело то, что так мерцало,
и крылья... В облаке летала...
Я восхищаю, всё с собой.
Воскликну снова... Это мой
забытый с детства парк и сад.
Наверно тут стоит снаряд,
что помогает мне кружить.
Как белым светом дорожить?
Как восклицать из ветра вопли?
Как восхищать, когда тут сопли
от слёз текут? Всё грязно тут,
а видно только то, что ртуть
в груди скопилась, так уж тяжко.
А золото, сама, бедняжка,
я растворяю тут и там:
алхимия не по зубам...
Я выгрызаю эти цели
из смерти волей, чтоб мы смели...
Я болью чувствую грозу
и я себя тебе несу.
Не вижу в этом старом свете
свеченья грёз, что видят эти
туманы мыслей... И из тьмы
я вырезаю на пути
сознания сосуды... шатки
и хрупки: очень гадки
те наполнения земли...
Я тяжесть сброшу! Ты прости,
но я летать хочу, как ветер.
Я - воздух. Ты ли не заметил?
Как ты привяжешь, как сожмёшь?
Как ты отвяжешь, как сожжёшь?
Не понимаешь? Не беда...
Вода сама себе раба.
Она не знает, где течёт;
она лежит, паренья ждёт,
и облако она во мне...
Ты знаешь, тот огонь в зиме,
что разрезает эти цепи
я разрушаю. Эти плети
из жил соткала, из себя...
Не бойся, это для тебя
лишь странность боли,
ветер в поле...
29.11.2006