улица снег лёд ноги скользят
мы с отцом бежим вперегонки
прыгаем через сугробы
подбегаем ко входу
дёргаем дверные ручки
заперто
чорт чорт чорт
должно же быть открыто в это время
разворачиваемся
всё
мы уже никуда не торопимся
отходим от дверей на пару десятков шагов
чудо
слышен звук отпираемого замка
одна из дверей открывается
выглядывает молодая книжница
улыбается
беззвучным жестом приглашает нас внутрь
входим
снимаем свои шинели в гардеробе
разуваемся
получаем мягкие шлёпанцы
проходим в квадратное помещение
уставленное вдоль стен
старыми деревянными стеллажами
девушка
ведущая нас за собой
делает руками
округлые всеохватывающие движения
всё здесь к вашим услугам
будьте гостями
располагайтесь
книжница не говорит ни слова
мы тоже молчим
сегодня на небе нет солнца
сегодня положено молчать
сегодня чорный день
отец тут же бросается к невысокому шкафчику
с разноцветными корешками детских книг
жадно сгребает с полки целую охапку
несёт на большой мягкий ковёр
под люстру
в середину комнаты
садится на корточки
кладёт книги перед собой
раскрывает самую большую и красочную
весело оглядывается
киваю ему
улыбаюсь
благодарно улыбаюсь и киваю
бессловесной книжнице
иду вдоль стеллажей к окнам
штор нет
видны ноги прохожих
мы в полуподвальном помещении
втроём
кроме нас с отцом
других посетителей нет
тишина
шуршат перелистываемые страницы
с крупными буквами
и поразительно натуральными картинками
отец довольно хмыкает
тихо посмеивается
он умеет читать про себя
не вслух
оглядываюсь на конторку
девушка склонилась над гроссбухом
пишет
настольная лампа накрыла сливочным абажуром
конус тёплого света
подхожу ближе к окнам
тут беспокойство тут
сразу
слева
со стороны площади близко в сотне шагов
чувствую приближение
чорт чорт чорт
вот она
длинное
в пол
дорогое чернильно-синее пальто
с неуместной лисьей опушкой
она плывёт неторопливо
неотвратимо
как тяжёлый ледокол
оставляя за собой полосу чистой воды
чистую от снега дорожку
резко отталкиваюсь от подоконника
рысью перебегаю к выходу
к ступеням
поднимаюсь
вторым зрением вижу отца
сидящего с книгой в руках на ковре
в пятне света среди полумрака
третьим зрением
вижу беспокойное лицо книжницы
привставшей со стула за конторкой
прикладываю палец к губам
отворачиваюсь
крадусь на цыпочках к входным дверям
стараюсь не шуметь
отворяю внутреннюю створку
проскальзываю в тамбур
есть
засов закрыт
оттаиваю пальцем ямку в инее
на небольшом смотровом оконце уличной двери
перевожу дыхание
пар идёт
в тамбуре зябко
припадаю к глазку
её трудно не заметить в толпе
её рост
в два человечьих
крупная даже по такому росту кукольная голова
широкополая шляпа
чёрная сеть вуали
руки спрятались в муфту
ярко-синие
слишком большие
немигающие глаза
неподвижно застыли на слишком румяном лице
улыбка обнажает смыкающиеся лунно-белые зубы
её глаза неподвижны
её глаза застыли
у неё нет шеи
поэтому
она разворачивается и наклоняется
всем телом выше пояса
близоруко оглядывая бегущих мимо людей
люди старательно не обращают на неё внимания
не смотрят в её сторону
отворачиваются
обходят
и тут же забывают
нервно прибавляя шаг
круглые синие глаза ищут меня и отца
не могу отвести взгляд
стою в тамбуре
держусь за латунную мёрзлую дверную ручку
решение приходит быстро
без сомнений жертвую пешкой
хватаю случайного прохожего
отрываю от земли бросаю
олег тебя звали олег прости олег ты так неудачно
и так удачно попал под невидимую руку
олег брошен
удар страшен
раз
олег молча сбивает шляпу с кукольной головы
два
олег отбрасывает лисью муфту на другую сторону улицы
три
олег обрушивает громадное тело навзничь
её кровь смешивается с кровью человека-олега
её кровь разбавлена его невезением
выдыхаю пар
отрываюсь от дверной ручки
прыгаю через ступени
быстро иду к отцу
сталкиваюсь с книжницей
она испугана
с её плеч мягко прыгает на пол кошачий серый платок
не говорю ни слова
пожимаю плечами и прохожу мимо
отец сидит
по-индейски подогнув ноги
увлечённо ведёт указательный палец по строке
крепко сжимаю его плечо
нам пора
отец грустно вздыхает
доводит палец до края страницы
закрывает книгу
шум неясный шум на грани слуха тихая вибрация пола
обрамляющие вход эмалированные чугунные колонны
начинают подрагивать
чорт чорт чорт
даже в мыслях не было
бегом бегом
её кровь
пусть она смешана с кровью человека
она ещё способна течь
кровь протечёт под двери
и коснётся ног
моих и отца
глупые глупые шлёпанцы
бегу в гардероб за нашими сапогами
двери грохочут стёклами
чорная кровь потоком льёт по ступеням
книжница прижалась спиной к стене
неспособная сойти с места
неспособная закричать
не глупи
она тебя не тронет
ей нужна не ты
отец
одну за другой хватает с пола
разноцветные книги
бросает их в сторону дверей
книги пролетают мимо меня
раскрываются шумно трепещут крыльями
падают в растущую чорную лужу
ползущую тягучими ручьями
чорт чорт чорт
теперь поздно
роняю из рук сапоги
я рычу
рычу страшно
отчаянно
зверем чувствуя близкий конец
я рычу
вся сила моя
вся уходящая жизнь моя в этом рыке
ты так храпел...
невидимая в темноте рука гладит мою спину
ты так храпел...
может быть это апноэ...
повернись на бок...
зачем ты опять спал на животе?..
зачем ты ел на ночь мясо?..
послушно поворачиваюсь на бок
я храпел
горло саднит от рычания
зачем я на ночь ел мясо?
зачем я на ночь запивал мясо чорной кровью?
я умею храпеть спя на животе
это моя суперспособность
чорт чорт чорт
теперь не заснуть
ускользаю
из-под теплой невидимой налитой тяжёлым сном руки
в темноте задом наперёд натягиваю шорты
спотыкаюсь о кота
тихо вытягиваю ящик стола
беру ноутбук
спи спи я недолго
иду на кухню
бальзам из пузатой холодной бутылки
похож на чорный сироп от кашля
темно
светится экран
чуть видна кириллица на клавишах
батарея продержится восемь часов одиннадцать минут
ничего себе
не ожидал
мне столько и не нужно
сорок минут на ощупь жму клавиши
ловлю полузабытый сон
готово
печатаю го-то-во
поднимаю глаза
смотрю сквозь окно второго этажа
в большие неподвижные немигающие синие