В пушистом снегу очарованный дом -
Так ласков февраль на земле.
Касается ирис лазурным крылом
Прохладной воды в хрустале.
Рябины осталась последняя гроздь –
Не страшно, так близко весна.
Ночами поёт мне застенчивый дрозд,
На ветку присев у окна.
А с улицы льётся медовый янтарь
На тропки прерывистых строк.
Снежинок влечёт одинокий фонарь,
Как бабочек - дивный цветок.
И смотрит фонарщик на старом мосту
В плену у заснеженных грёз,
Как нежно целует рассвет бересту
Проснувшихся тонких берёз.
***
Снова в ручьи превратились тропинки,
Времени вешнему срок.
А под ресницами блещут снежинки,
Тая в огне алых щёк.
В Летнем саду распустился подснежник,
Ветер поёт над рекой.
Спой мне, пожалуйста, песню, как прежде,
Сердце моё успокой.
Лёд весь сошёл, вот бы в воду с разбегу!
(Всё это будет потом).
Я пишу письма, последнему снегу
Быть мне сегодня листом.
Рядом надёжней всегда и светлее,
Сердце стучит горячей.
Снег над старинной кружится аллеей
В солнечной пляске лучей.
***
Там в глубине - бездонная тоска.
Я не войду, присяду у порога.
Пускай с утра маячит у виска,
Не отпуская, странная тревога.
Но вглубь смотреть сегодня не хочу,
К чему и так больную душу мучить?
Лишь радуюсь весёлому лучу,
Над крепостью прорезавшему тучи,
Подснежникам в оттаявшем саду,
Февральскому дождю, блестящим лужам…
Быть может, отвести смогу беду
От всех, кто дорог и безмерно нужен.
И даже эти глупые стихи –
Попытка избежать привычной боли.
Столь многие сейчас совсем глухи,
Столь многим сладко жить в своей неволе.
Всё, что прошло, и всё, что впереди, -
Не важно. Ты скажи одно лишь слово:
Что Кто-то прижимает мир к груди,
Спасая от безумия людского.