Чахоткою страдало поднебесье.
И, вот, погас последний солнца луч.
Заснули сёла, города и веси.
И месяц ножик выхватил из туч.
Уснуло всё. За страхами людей повылезали духи,
Голодные до этих страхов, страсть.
И спрятался весь люд от них в кровать.
Уснули даже жуткие старухи,
Что по шкафам в ночи сидят в чепцах.
Уснули и все монстры под кроватью.
Уснули все, кого
Боится самый страх.
И лишь чувак не спит один.
Он вяжет.
Зачем, не скажет.
Он вяжет себе гроб, а пряжа - из волос.
Моих волос.
Он долго ждал в засаде. И плоти
Моей выхватил кусок.
Его к себе поспешно уволок.
И, бурно радуясь своей награде,
Ее свежует, щиплет и жуёт.
Жуёт припадочно.
И локон мой прядёт.
И кожу шьёт. И кровь оттуда пьёт.
С репейником колтун
На шевелюре жизни
Он виснет.
Да, душа моя, он виснет.