Видишь, девица, путь изрыт:
Что ни ямка - то след копыт,
Всяк её обойти спешит –
Всем известно ещё с пелёнок.
Сарафан твой уже не бел.
Помнишь, сын твой был глуп да смел:
Из копытца хлебнуть сумел,
Обернулся — уже козлёнок.
Мог бы горькую в тишине
Пить с утра, а теперь он вне
Всех сомнений сидит на дне,
Дне безвылазного колодца.
Только в сказках былых времён
Каждый молодец был силён,
А на деле твой сын смирён,
Крокодил вновь глотает солнце.
И теперь ты бредёшь во тьме,
Сарафан твой в таком дерьме,
Что уже ни тебе, ни мне
Отстирать его не под силу.
Сколько скользких лежит путей!
По оврагам зовёшь детей,
К ним на ощупь ползёшь, а те
Где-то палками бьют крапиву.
И они всё глядят в окно,
Им неважно, что там темно,
Всё мечтают варить вино
Да выращивать апельсины.
На дворе твоём – сор-трава,
И ограда твоя крива,
Приближаются Покрова,
А в колдобине яд крысиный.