Муза пригорюнилась, села рядом как-то.
Чёрные все простыни из своей души
Полоскать и выстирать собиралась жадно,
И о многом сразу долго говорить.
Муза - не философ, даже гуманизмом
Вовсе не страдает, вроде как совсем.
И я все услышал о великом - низком,
О весёлом - грустном, хоть и не хотел.
Муза - не мучитель, просто так взгрустнулось.
Дрогнули все струны сразу, по одной.
Ветер в голове был рад выйти на волю,
Выйти прогуляться, чтоб прийти домой.
Муза - не ребёнок, но в него играла,
Дальше лишь смеялась, перебрав всего.
А я не понял, что же огорчало
То что было вышло по себе само…