В безумном сне такому не присниться.
Затвор времён так и не дал прозреть.
И ржавая орда, взломав границы,
Ползёт вперёд, неся с собою смерть.
- - - - - -
Вот и всё. И уже не кино.
Перечёркнуто всё. чем мы жили.
И хлебать и позор, и *овно,
И познать - это мы заслужили.
И тебе, мой усталый народ,
Жить с тавром полу-дикого зверя.
И не выйти из этих болот,
Коль никто в тебя больше не верит..
Где, скажите, отец в нас и мать,
Что учили жить в мире от веку?
Как же тварью легко стало стать...
Как же трудно - то быть человеком...
- - - - - - - - - -- - -
И что бы мы теперь ни говорили,
Не слали всех, переходя на мат,
Мы жили... и мы это допустили...
Лишь только это - непреложный факт.
Не год, не век вбивали в нас послушность.
Нам "всё по барабану", всё "ботва".
И осцилограф кажет равнодушно
Прямую линию, страна моя - мертва.