Душа черна,
промозглые дворы
в неё впиваются
когтистыми ветвями.
Март вспарывает небеса,
лазурной синевою
сочится рана.
От сумасшествия не скрыться,
не спастись.
Весна несёт меня,
несёт в безумном танце
свежести, отчаянья.
До вязкой пустоты,
до исступленья плакать и смеяться.
Совершить
извечный ритуал самосожжения,
чтоб выпустить на волю всех чертей.
Взлететь, припасть губами к ране,
напиться допьяна небесной синевой.
Неверное движенье -
в ненависть и грязь,
на дно колодца
безобразным телом
упасть.
Не знать, не думать,
не любить, не быть.
Чума страстей пусть празднует победу!
На черном - красное,
не жаль того, что за ..
Глаза весны бесстыжи, незнакомы,
но в сотый раз я все пойму не так.
И верно, не смогу иначе.
Как это глупо: постоянно ждать.
Беснуйся, март! Всё - глупость и пустяк,
и наши роли ничего не значат.