Как лежалый товар продадут мне завтра "победу",
Лентой шёлковой свяжут тугой целлофан блестящий.
Я её отнесу на могилу Герою-деду
И салют закажу, чтоб гремел он, как настоящий.
Разверну целлофан и скажу: - Посмотри, деда!
Вот - значок, а вот - лента с полосками чёрными,
Вот - дубинка и шлем росгвардейца-соседа,
А вот это - иконка с венком из тёрна.
И ещё из коробки открытку достану,
Там - мамаша с дитём в гимнастёрках новых,
И оформлена бричка его в виде танка,
И слова: - Повторить мы готовы снова!..
И с могильной плиты усмехнётся мне горько пращур.
В 41-м под Киевом пал он в бою неравном:
- Разделили вас, дети, на "наших" и на "не наших"!
И паскудницу-ложь подают вам на блюде как правду.
Не носите, прошу, мой портрет по своим улицам.
Уберите с могилы бирюльки военные, дети!
Я с фашистами бился не за двуглавую курицу,
А за мир во всём мире, за жизнь на родной планете.
Я не знаю, какие пришли воспитатели
В ваши школы, что вы говорите внукам.
Что творится с Россией, свершают предатели.
Для них смерть и война - круговая порука.
И слеза потекла по лицу на плите скорбной.
Или дождик накрапывать стал вешний.
Я собрал мишуру вместе с палой листвой в торбу:
- Ты прости меня дед! -
- Бог простит грешных...