Все будет не так, друг мой,
как говорили мужчины в рясах.
Харон приедет за мной
на белом Солярисе.
Будет ждать у подъезда,
подмигнёт в зеркало заднего
и медленно тронется с места
в ад через площадь Восстания.
С акцентом попросит наличкой
расплатиться в финале праздника.
Все отчетливей сквозь античность
проступает Средняя Азия.
Всё будет так, как и думал:
на исходе девятого круга
я открою глаза на Думской,
в самом сердце Санкт-Петербурга.
Выпью чарочку егермайстера,
дойду до набережной Стикса...
Или Грибоедова... Чёрт знает.
"Э, дорогой! Расплатиться!", —
догонит перевозчик снаружи.
Улыбнусь, по карманам хлопнув,
и под языком обнаружу
вместо табла серебряный обол.
Темнеет громада Казанского,
и небо становится чёрным.
Харон не перевозит обратно.
Да и чёрт с ним.
21.02.22