***

Порхают бабочки стихов,
как всхлипы в поминальной тризне:
мы оба наломали дров
в поленницу совместной жизни.

И кто их только не ломал?
Живём -- не черновик мараем.
И наш очаг, и общий кров
не мог, как сейф, быть несгораем.

Сгорело всё в дыму страстей,
но, слава богу, с пепелища
успели вынести детей --
пусть обожжённых, но не нищих.

Они метались, как и мы,
по крайностям, ища спасенья,
а там ухабов -- тьмы и тьмы,
и не дожить до воскресенья.

И, так же щепками соря,
(не напролом и оголтело)
они бросали якоря
на новом поле, поле белом.

И так же бабочки стихов
внезапно, будто ниоткуда,
снимая будничность оков,
вплетают свой узор повсюду.