Ангеличность покоится тут,
за душой поясного портрета,
указавшего на абсолют,
ади шакти словесно одета,
восставая зарёй изнутри
и склоняясь закатно обратно,
неделимо на ноль и на три,
симметричность двоично приятна,
в книге древа довольно листков,
обновляющих чистописанье,
и рекою течёт молоко
под прицельнейшим плодосвисаньем,
берегов же не видно отсель,
целовечно кружит карусель.