Знаешь, что скажу тебе, любимая иллюзия?
Как бы ни ломал себя, как бы ни каялся,
В моей бродяжнической душе играет лишь одна музыка,
И под неё мы кружимся в бесконечном вальсе.
Называй меня слабаком, жалким, грёбаным слабаком –
Так и есть: я никогда не составлю твоё счастье,
Но сейчас я пребываю в отчаянии особого рода – в таком,
Когда я мучаюсь и тешусь тем, что есть я.
Знаешь ли, каждому сраному человеку на этой земле
Нужно иметь всего лишь одну надежду.
Моя, видимо, ты. И хотя в глубине души тебя ненавижу, мне
Трижды наплевать. Ты больше – и одновременно меньше, – чем любовь и ненависть. Ты – между.
Представляешь: при всей моей видимой крутости и прикольности,
После всего, что было, думаю о тебе. Иногда, невольно, но всё же…
Всё же тогда не допустил бы такой вольности,
Чтобы сблизиться и идеал смешать с грязью, уничтожить.
Собственно, вот плоды от этих интриг. В грязи – я, уничтожен – тоже я.
И опять же: такими категориями давно не мыслю.
Дождь накрапывает на экран телефона. Это – сдержанные стоны. Боже…
Простите меня: семья, друзья и иллюзия – за то, что не лечу ввысь.