По самый пояс утопая в сочном запашистом разнотравье заливного луга,
рыцарь опьяняется медвяным ароматом благовонных соцветий-медоносов.
Сонмы пчёлок, облачённых в чёрно-жёлтые тельняшки, кружат - вьются
над цветами, собирая с оных лакомую снедь - пищу богов - сома-нектар.
В звенящем воздухе витает цветущей флоры приятный благовонный дух -
ароматический букет с сонмищем всевозможных ноток в пору сенокосов.
Запахами одурманен рыцарь. В сладкой дрёме добру молодцу в видениях
является водохранилище - до самых краёв заполненный водой резервуар,
В котором полностью раздетые девицы плещутся,перекликаясь меж собой
на непонятном молодцу наречии иль диалекте - говор странный, редкий.
Вдоволь наплескавшись, юницы выходят из воды - ну, вылитые Афродиты
и Венеры, всем естеством сулящие райское блаженство или наслаждение.
С театральным пафосом в наилучшем свете выгодно преподнося себя,
свои очаровательные прелести на обозренье выставляют раздетые кокетки.
Фалос рыцаря самопроизвольно увеличивается в размерах - набухает;
чёрт возьми, неодолим дьявольский секси-соблазн - бесовское наваждение.
Юных прелестниц чарующие голоса льются сквозь эфир,не ведая преград;
словно среброструйные ручьи, позванивают волны благозвучия их пений.
Волшебным звукам флейты и свирели идентична акустическая филигрань
чудесных тембров;к сожалению не понятен молодцу смысл их разговоров.
Акустический бальзам врачует душу ратоборца, на части расчленённую
вражеским мечом военных передряг - коллизий,конфликтов,столкновений.
Раненым соколом в грудной клетке учащённо бьётся рыцарское сердце,
насквозь пронзённое остро-остро заточёнными стрелами девичьих взоров.
Ещё бы, изумительна краса-пригожество стройных и младых прелестниц,
чьи пряди струистых шелковистых влас завиваются в спиральное колечко.
С притягательными взорами,с чарующими голосами, с пышными грудями
неотразимые зеленоглазые девицы - неописуемая прелесть - загляденье.
Томно стонет благородный рыцарь, ослеплённый откровенным неглиже;
при виде обнажённых дев, как лань, трепещет восторженным сердечком.
Альковное влечение мгновенно переходит в стадию маниакальности, т.к.
молодцу покоя не даёт с эротической изюминкой пригрезившееся видение.