Имя медовое, ласковое как лето,
не произносится часто, но существует,
теплится в храме рёбер, у анахаты,
эхом звучит, резонирует камертоном.
Имя – брусничная горечь и ветер в туях,
то отстранится и веет далёким штормом,
то прикасается мягко, шероховато –
тёплый песок или бархат рогов оленьих.
Имени ветра медовое имя вторит,
так диалог продолжается и вне речи,
длится и длится весной непроизносимой,
будто океаниды поют дриадам...
Имя звучит, напоённое тёплой силой,
имя звучит, и сердце не переспорить –
мир изменился, укутанный фактом встречи
трепетных птиц, наречённых сестрой и братом.