Где-то за городом теплится мерклый рассвет,
тусклые ровные сны запечатаны стылью,
горстка молитв получила конечное «нет»,
время опало на стрелках тревожащей былью.
Город уже не проснётся, шипит тишина,
бабочки сбросили крылья ковром на асфальте,
тени остывших сердец сторожат у окна,
ржавчина роет туннели в надгробном базальте.
Город заполнен собою – ни чем и ни кем,
пыль на нехоженых крышах крошится камнями,
блеклый рассвет обминает истлевший эдем,
цепкие сны укрывают зашедших слоями.
Стыль – не покой и свобода, а истинный тлен,
город устал от искусственных нужд и законов,
вены дорог цокотят под когтями гиен –
лунные прихвостни меркнут на страже бетона.
Серые кошки сливаются с призрачным днём,
смутное солнце не входит в безжизненный город,
павшие тени сидят под снотворным замком –
узники чувствуют вечность, безмолвие, холод
и
безнадёгу.