Живу теперь в столице я.
Здесь мало сини.
У нас цветет форзиция,
а там - глициния.
Она с обрыва свесит ветки,
как будто дар растущей веры,
неугомонных волн соседка,
зеленых, синих или серых.
Она цветки стряхнет на гальку,
точь-в-точь голодным - крохи хлеба,
оттенка мела или талька
когда под вечер станет небо.
Потом цветки утащит море
в минуту крепкого ненастья,
но никакого в этом горя
не будет, а одно лишь счастье.