ВЛАДИМИР ОСИНИН
(1923 - 2010)
Опять в ромашках придорожье,
Поют к погоде соловьи.
А на холмах под синей рожью
Лежат товарищи мои.
И время катится безбожно.
Они уже – сама земля.
И я ступаю осторожно,
Былинку каждую храня.
РОМАНТИКИ
Романтики, мы увлеченно жили,
К полетам в небо так тянуло нас.
Но солнце тучи черные закрыли,
И нашу юность опалил фугас.
Натянуты поспешно гимнастерки.
Рывком в гранату затолкав запал,
Мы шли и шли, и ветер горький
Не только лица – душу обжигал.
Примкнув штыки и чуя локоть друга,
Задымленным, гремевшим большаком,
Как журавли, застигнутые вьюгой,
Мы тоже пробивались – косяком.
ПЕПЕЛ
Гремели леса и степи.
Спасения не было
В башнях из стали.
Из танков сгоревших пепел
Мы в урны не выгребали.
Не склепами были танки.
И мы, поседев от печали,
К платформам, на полустанки
Тащили их тягачами.
В мартенах переплавлялись
Друзья мои…
Вы не сгорали!
Вы снова в полки возвращались
Колоннами гневной стали.
* * *
Мы разделили всё по-братски.
О, вы, мои семнадцать лет!
Тугой ремень, большая каска,
И полночь в зареве ракет.
Дрожали руки у мальчишек
Перед атакой штыковой.
Наш путь эпохам будет слышен,
А я запомнил только бой.
* * *
В своих архивах рыться не привык.
Холмы тех лет припорошил зазимок.
Среди поблёкших писем фронтовых
Попался мне давно забытый снимок.
Наш экипаж — танкистская семья.
Сидят ребята на броне — о боже! —
Как все они немыслимо похожи!
Один из них, узнай попробуй, я.
Да, время все черты наши сотрёт.
Но в чем-то том, поистине великом,
О чем обычно говорят: народ! —
Предстанем мы одним бессмертным ликом.